— Так, третья ночи. Не волнуйся, я успею на пары. Тем более я давно не первокурсник, могу и прогулять.
И тут мне стало как-то даже жалко себя, что из-за такой мелочи я пожалуй теперь пропущу несколько дней универа. А не очень хотелось вот так, в первые дни учебного года лежать на этой кровати. Слеза потекла у меня по щеке, как-то стало так одиноко.
— Ну-у-у, началось, ты чего, Валерия? — Андрей сел возле меня на кровати и положил свою руку на мою. — Все будет хорошо, ты же сейчас жива и здо…, - не договорил фразу парень.
Ну да, я то же не совсем здоровая.
— Поверь, могло бы быть хуже, если бы врач вовремя не подошел и не позвал санитаров, на носилках тебя отнесли в машину скорой помощи. А там уже тебе надели углекислую маску и накололи каким-то препаратами.
— Ох, я действительно не думала, что доставлю столько хлопот, я не хотела, Андрей.
— Да забей, все гуд, просто в следующий раз думай, перед тем как идти на спор. Твоя жизнь важнее чем все эти нелепые детские прихоти.
— Эй! Так ты сам мне предложил это, так что не рассказывай, кто тут дитя. — Меня начала брать злость, не знаю, то ли от того, что болела голова. Возможно от того, что он слишком здесь выпячивается передо мной.
— Ну так я не знал, что у тебя такая болезнь, Лера. Как минимум ты могла взять сумку с собой к бассейну. — Андрей был такой серьезный, что на мгновение стало неловко и стыдно за свое поведение.
— Ну это да, я не подумала. Но не надо только теперь относиться ко мне, как к больному ребенку, окей? — Я не любила, когда меня жалели, это бесило.
А этот говнюк словно читал мысли, почему он так хорошо умеет распознавать состояние людей.
— А ты не любишь, чтобы тебя жалели, я правильно понимаю? — Он усмехнулся.
— Да. Все, достаточно. Андрей, действительно, иди домой. Я сама разберусь со своими проблемами, и когда меня выпишут, вернусь в универ. Скажи моему куратору, что я приболела. Не надо только никому рассказывать, что со мной, хорошо?? Пообещай.
— Ох, ну Валерия, ты успокойся. Никому я ничего не расскажу, но наша компания уже все знает. Девушки с тобой живут, поэтому рано или поздно узнали бы о твоей болезни. И не думаю, что тут есть чего стесняться.
— Я и не стесняюсь, не хочу, чтобы меня учили жизни как ты сейчас, и не хочу, чтобы меня жалели.
— Все, я понял. Больше тебя не трону, у тебя, кстати, несколько раз звонив телефон, перезвони. Возможно это родители волнуются или еще кто.
Вот это "ещё кто". — Он так сказал и скривился, будто лимона съел.
