— Света бледнолицые не боятся, но и в тень их лучше не пускать. Чем ближе уморыш к темноте, тем больше от него неприятностей. Лучшее средство против этих тварей — огонь и золото. Так что во вторую руку всем взять по факелу, а болты и стрелы обвяжите смоляными нитями. Один на один с уморышем на бой не выходить и друг друга в обиду не давать.
Тем временем два уморыша медленно прохаживались туда назад у трактира, делая вид, что просто гуляют. Но так как кроме них на улице больше не было — об этом побеспокоился хозяин «Угрюмого Булочника» — то выглядели они как на крысе дамское седло.
…Первыми вступили стрелки. Высунувшись из окон, они сигналу Хорта подожгли стрелы и начали прицельно бить по тварям. Уморыши разом повернулись в сторону трактира и неподвижно замерли, не сводя глаз с трактира.
— Каббровы твари! Они от огня заговоренные! — выругался атаман.
Действительно, огонь оказался бессилен — вместо того, чтобы вспыхивать и выжигать глубокие раны в телах, пламя с сухим треском гасло, словно стрелы били не в уязвимую плоть, а в мокрое дерево.
— Значит придется по старинке, мечами да дубинками. Рубите им руки-ноги, цельте в глаза и по шее. Ну, други, живо помолились своим богам, кто в кого верит, и вперед!
Атаковали разбойники молча, зная, что врага на испуг не взять, а вот дыхание поберечь стоило, сражаясь с неутомимыми порождениями Тьмы. Рубились они осторожно, не теряя головы и стараясь вывести врага из строя, перебив конечности или ослепив уморышей. Пятеро в рукопашную против двоих тварей, силою превосходящих обычного человека вчетверо. Комар с Гнебеком продолжали обстреливать монстров, стараясь попасть в глаза или перебить им колени — больше они ничем помочь не могли, неизвестно было даже, есть ли у уморышей сердце и прочие уязвимые места.
Твари оказались намного опаснее, чем ожидалось. Они сражались, как обученные воины. Неизвестно было, кто-то командовал ими, или бледнолицые и сами неплохо соображали, но действовали они на удивление разумно: под стрелы не лезли, от мечей уклонялись или закрывались руками и старались ухватить кого-нибудь из нападающих, и подтащить к себе поближе. Недостаток скорости и ловкости компенсировала их огромная сила, полная нечувствительность к боли и отсутствие страха.
Вот один из уморышей опустил руки, открываясь, и тут же получил укол кинжалом в правую сторону груди. Молниеносно вскинув руки, он правой ухватился за лезвие, а левой перехватил руку Бритвы, который решил использовать оплошность твари. Рванул на себя, и лысый громила влетел в объятья монстра, словно весил не больше ребенка. Уморыш обхватил человека руками и хорошенько сдавил, пытаясь сломать ему ребра. Лицо Бритвы мигом покраснело от напряжения — из последних сил сдерживал он чудовищный натиск, но стоило ему это огромных усилий. Еще немного, и ребра затрещат, сминаемые как тонкие прутья.
