- Ладно... - Збигнев состроил сложную гримасу, мол, "убежден не до конца, но пока оставим", - тогда что, Ближний и Средний Восток?
Хантингтон хмыкнул, словно учитель, довольный сообразительностью непутевого ученика:
- Точно. Энергии на Ближнем Востоке хоть отбавляй, вопрос - куда ее направить. Марксизм хорош тем, что требует перемен и действий в пользу этих перемен. Но если его можно заменить радикальным исламом - то отчего бы и нет? Если удастся направить эту энергию против Москвы, а некоторые варианты просто напрашиваются, сейчас - особенно отчетливо, и не уничтожить по дороге Израиль...
- Сэм, давай откровенно, - прервал его Бжезинский, - создать некоторое напряжение вокруг Израиля нам может быть даже выгодно. С одной стороны, им придется сильнее опираться на нас, и их поводок станет короче. С другой, мы же не предлагаем сократить или, упаси боже, прекратить помогать Тель-Авиву? Можно даже увеличить поставки новейших F-15 и F-16, вертолетов, вооружения для них, да еще и заставить Германию все это оплатить. Сплошной профит, в комитетах нас вполне поймут. Тогда момент революционных потрясений в Иране - это не проигрыш, что бы ни думали об этом в израильском Кабинете или в Кнессете, наоборот, у нас появляется неплохой шанс. Новым иранским властям в ближайшее время понадобится признание, а нам - возможность влиять через этот фактор на эту нетерпеливую публику...
- Все так, - вздохнул Хантингтон, - все так... Но, Збиг, боюсь, что, решая эти частные задачи, мы откроем ящик Пандоры и заодно вызовем демона... Через двадцать лет мы получим противостояние не по линии "Восток-Запад" с все же вменяемым оппонентом в Кремле, а на линии "Север-Юг" с толпой религиозных фанатиков. Как бы нам не пришлось с грустью вспоминать о благословенных временах Брежнева.
- Пусть, - с усмешкой отмахнулся Бжезинский, - нам бы Советы забороть, а об исламских фанатиках пусть голова пухнет у следующего поколения политиков.
- То, что в итоге неизбежно будет похоронена разрядка, а курс на сотрудничество с СССР будет признан несостоятельным, тебя, очевидно, не беспокоит, - начал рассуждать вслух Самюэль, - но ведь тут придется поддерживать вполне враждебные нам политические течения и режимы, желающие буквально убивать американцев. Вещь скользкая с любой точки зрения. Ты не боишься, - прищурился Хантингтон, - что каждый труп американца в Иране, если там дойдет до обострения специальных игр и оперативных комбинаций, повесят на тебя? Да тот же Мойнихен?
