С тем я и ускользнул в лес. Вот там уже была ночь, и я включил фонарик.
Осторожно заглянул в туалетную яму. Ну да, по следам на дне было видно, что там кто-то копошился...
Я опустился на корточки, разглядывая брошенные через канаву доски, и с облегчением выдохнул. Нет, никто их ничем не намазал.
"Слава богу!" - порадовался я, поднимаясь. - "Сам! Сам навернулся. А Мэри повезло так повезло"!
Тут мне в голову пришла еще одна идея, и улыбка моя померкла. Я постоял, гипнотизируя взглядом доски, потом опять присел. С опаской перевернул одну и скривился, разглядывая лоснящуюся в свете фонаря поверхность.
- Твою мать... - вырвалось из меня негромко. - Как сглазил...
Жир из тушенки! Кто-то намазал доски вытопленным жиром!
"Это ж целая операция была..." - думал я, тоскуя, - "намазать заранее понизу, дождаться, сидя в кустах, пока, накачавшись чаем, от лагеря пойдет именно Арлен, успеть до его подхода перевернуть доску жирной стороной вверх и спрятаться... Да поди еще и под легким наклоном установить..."
Из лагеря доносились взволнованные голоса. Зафыркал, заводясь, УАЗик.
Я выключил фонарик и застыл, обдумывая.
"Ой, ма..." - мысленно простонал, прикидывая размер проблемы, - "операция Комитета, да на дно сортира... Ох, кто-то огребет по самое не балуй. Кто?"
Перед глазами встала Кузя, старательно выковыривающая ломкий белесый жирок из банки. Угу, "я лучок зажарю"... И у костра в последние полчаса я что-то ее не припомню.
- Дура! - в сердцах выкрикнул я в небо, торопливо сдирая с себя куртку.
Стянул майку - а больше нечем, всунулся обратно в куртку и, тихо матерясь, принялся протирать доску.
- Дура, вот дура... - бормотал в отчаянье, - какой, нахер, институт... Селедкой из бочки торговать будешь...
Вдруг меня залило неярким синим светом. Я дернулся, оборачиваясь, и прищурился, пытаясь разглядеть силуэт за фонариком. Раздался легкий щелчок, и резко потемнело.
- Тоже догадался посмотреть? - раздался негромкий голос Алексеича.
Мысли мои заметались в поисках достойного выхода. Как назло, не нашлось ни одной спасительной идеи.
- А вы тихо ходите, - попытался я подольститься к военруку.
Тот присел рядом на корточки, провел пальцем по доске, потом понюхал. Встал и посмотрел в сторону лагеря.
- Дурочка, - тяжело выдохнул в темноту. - Или ты тоже в деле?
Я вяло завозюкал майкой по доске. Время выгадал, но стоящих мыслей так не появилось.
- Я, вроде как, за всех в ответе... - ответил уклончиво.
Алексеич чуть помолчал, что-то обдумывая, потом буркнул:
