А в ресторане, а в ресторане. Нет там цыган. Их фашистские гады переработали на удобрения. Только совершенно не понятно, если фашисты, перерабоали цыган на удобрения, то окуда они появидлись после войны и в таком количестве?
Со штандартенфюрером уселись за столик в отдельном кабинете, а Отто я послал за женой. Когда она переодентся, то чтобы привёз без промедления. Судя по тому, что я помню, баронесса будет переодеваться часов до двенадцати ночи. Как раз до того времени, когда заявится патруль и всех утащит на покой. Поскольку я контуженный, то меня отволокут в госпиталь, а прочих в комендатуру или даже в гестапо. Интересно, начальник гестапо, когда очухается, что скажет подчинённым? Выпустят его сразу или будут ждать указаний из центра? Пожалуй будут ждать указаний из центра.
Когда официант принёс выпивку я налил себе и штандартенфюреру. Затем произнёс:
-Вздрогнули.
Опрокинул свою рюмку, а штандартенфюрер подержал в руках и спросил:
-Что сделали?
Покровительственно похлопал его по плечу:
-Не заморачивайся дружок. Кто долго думает, тот укорачивает себе жизнь.
И опрокинул вторую. Штандартенфюрер всё ещё держит в руках первую.
-Это как?
Я ответил после пятой:
-Это так. Задумался, а снайпер прицелилился. Продолжаешь думать, а снайпер нажимает курок. Всё ещё думаешь, что думаешь, а пуля уже разнесла башку на клочки. Понял?
-Не совсем.
-Это с непривычки. Здесь иногда среляют, не заморачивайся. Отстрелят башку, значит острелят. Не отстрелят, значит не отстрелят. Надо быть философом, дорогуша. Иначе на фронте не выжить.
-Здесь не фронт!
-Дорогуша, с философской точки зрения, где фронт, а где мы? Но, понимаешь, пуля дура. Она летит себе и летит. Потом бац и попала.
-Пуля столько не пролетит!
-И не надо. Дорогуша, нам ли быть в печали! Ты выпил? Нет!
Тебе страшно? Тогда выпей, полегчает.
Штандартер-дыр-фыр опрокинул первую. Хорошло пошла. Ещё бы, такой туше всё хорошо идёт.
Давай штандартен-фыр ещё по одной! Споём шта-тер-фыр.
Споёмте друзья, ведь завтра в поход,
Уйдём в предрассветный туман...
...
Выглядываю в зал, а там скучает оберлейтенант Пауль Зиберт. Ору через весь зал:
-Оберст! Оберст! Да, ты, айда к нам. У нас весело.
-Не пойдёшь? Зря. Я тебя познакомлю с величайшим из фашистов в мире, после фюрера, конечно. Он прибыл к нам из центра и будет у нас жить, как та тётя.
Ш-т-фр слегка очухался и пытался произнести:
