Долгое время мы молчали. Очень долгое. Успела прийти секретарша, заглянуть в кабинет, испуганно ойкнуть и вылететь, судорожно захлопнув за собой дверь.
Я стояла, не двигаясь.
Мне было плохо. Говорить об этом сейчас, при ярком свете зажженного светильника и смотря ему в лицо, я не могла. Губы предательски дрожали, но я закусила их до крови.
В таком мерзком, унизительном положении я никогда не была. Ни разу за всю свою шестнадцатилетнюю жизнь. Разумеется, красотой я не обделена, и за мной ухаживали парни, как их мама называла «кавалеры», но я никогда не ходила на свидание одна. И ни разу не оставалась даже в светлой комнате наедине с мужчиной. Мамочка берегла мою честь, видимо, памятуя о том, как сама сбежала с папой в семнадцать лет. Интересно, а сколько директору лет? Тридцать-сорок? Абсолютно невозможно определить возраст этого демона, еще и Верховного.
Хотя, не о том я думаю. Вот он отпустил мою юбку и сложил руки на груди. Тень от его высокой могучей фигуры падает на лицо и плечи. Я сама мечтаю стать тенью и не давать ответа.
Как, как меня угораздило? Прилетела к нему в объятья, словно муха в паучью сеть. И еще оказалась виноватой…Конечно, сама же прилетела!
Поднявшееся в глубине легкое возмущение позволило мне открыть рот и издать несколько звуков:
– Я… шла за наказанием, – говорить могла с трудом, но смотреть на него избегала, – Вы… сами сказали прийти. Я… хотела скорее получить … наказание…
– Зачем? – строго спросил он.
– Меня выбрали старостой, я… хотела… – в груди стал вырастать ком, который, я точно знала, может перерасти в слезы. А этого здесь… никак нельзя было допустить.
Моя честь растоптана, унижена, втоптана в самую пошлую грязь и… я не могла позволить себе заплакать перед ним. Ни за что!
– Поэтому… – собралась я с духом, – Скорее накажите меня, и я пойду.
– Да, тебя следует наказать по полной, – раздался его спокойный голос, – Второй раз за сутки приносишь мне неприятности.
– Простите, – вжала голову в плечи и приказала себе ни в коем случае не плакать.
Директору это не нужно, мне это не нужно, а значит, слезам сейчас не место.
– Что же придумать тебе в наказание? – вслух говорил сам с собой директор, – Чтобы отлились кошке мышкины слезы?..
