Со временем, почти все члены рембригады свыклись с участью узников. Чтобы хоть как-то скрасить унылое пребывание в этой атмосфере жестокости они делились воспоминаниями о своих мирах, рассказывали занимательные истории, легенды и мифы. Как правило, всё это происходило в перерывах, отведённых для принятия пищи. Эти повествования стали традицией, неким ритуалом, не только поднимающим настроение, но и помогающим всем совершенствоваться в созданным ими языковом диалекте.
Приходя в барак и засыпая после изнуряющей работы, Дмитрий лелеял мысль о побеге. Постоянно ища возможность покинуть родную планету, ставшую в одночасье чужой и неприветливой, он рассчитывал улететь на одном из аппаратов пришельцев. Его планы постоянно разбивались о единственный камень преткновения: для реализации этой идеи нужно было уметь пилотировать позаимствованный корабль, а курс обучения, проведённый стархами, подразумевал лишь техническое обслуживание периферийных электронных устройств. Максим специализировался на ремонте силовых установок старфлаеров и его познания тоже никоим образом не подходили под статус пилота. С каждой неделей в душе Дмитрия прибавлялось уныние от мечты, грозившей вот-вот рухнуть. Он почти потерял надежду на побег, когда, наконец, братьям улыбнулась удача.
Не желая постоянно соприкасаться с рабами, стархи рекрутировали надсмотрщиками существ со всех уголков Галактики. Этот сброд представлял собой недовольных прежней жизнью и положением отверженных в обществе, но стремящихся подняться над теми, кто их ранее не замечал или вовсе презирал. В эту группу входила и определённое число отщепенцев с Земли.
Пришедший октябрь не баловал территорию европейской части некогда крупнейшего государства планеты — России. Именно здесь находилась станция технического обслуживания старфлаеров, где трудились братья Зимины.
В тот вечер было особенно холодно и промозгло. Мелкий дождик, не прекращающий моросить более двух суток, создал то состояние почвы, по которой приходилось не сколько идти, сколько скользить, иногда утопая по щиколотку в чавкающей грязи. Временами усиливающийся порывистый ветер, срывающий последнюю листву с деревьев и кустарников, довершал унылую картину глубокой осени.
Дмитрий и Максим, закончив рабочий день несколько позже обычного, вышли из мастерской и почти добрались до своего барака, когда ветер донёс до их слуха слабый жалобный писк, исходивший из близлежащих густых кустов, с редеющей жухлой листвой. В одном из просветов промелькнуло сиреневое тело.
