Покосившись недовольно на гражданских, и гадая, как они вообще сюда забрели, Вэнс быстро подобрел от вида усталых детских мордашек. Да и в самом деле, куда им еще идти, если во всех населенных пунктах, оставшихся под контролем армии, очень кстати немногочисленных, беженцев и так пруд пруди. Отправить их в госпиталь? Но в полковой санитарной роте все палатки и так переполнены ранеными, а дивизионный медсанбат высадить на Кауаи не успели.
Вэнс, на правах командира, ответственного за этот участок, распорядился гостей накормить, выдал им лишние одеяла, оставшиеся от выбывших бойцов, и приказал поставить лейтенантскую палатку. Измученные дети быстро уснули, а парнишка, угадав в Вэнсе главного, попросил дать ему винтовку.
Тим устало взглянул на подростка, оценивая его физическое и психическое здоровье, и неожиданно махнул рукой. Запасного оружия, оставшегося от раненых, хватало и, вытащив из своей палатки винтовку и ремень с патронташем, Вэнс вручил их добровольцу.
Получив старенький Спрингфилд и амуницию, Ральф, как он представился, первым делом отщелкнул флажок предохранителя и, вытащив затвор, бегло осмотрел винтовку. Все оружие, даже запасное, в Тимовом взводе содержалось в исправном состоянии, и волонтер убедился, что чистить ружье не требовалось. Ральф надел солдатский ремень и вытащил магазин с патронами, намереваясь зарядить винтовку, но сержант его остановил:
--Утром пристреляешь винтовку, а пока не заряжай.
Что такое армейская дисциплина, паренек, видимо, слышал, и пререкаться на стал, хотя было видно, что у него просто чешутся руки пристрелить какого-нибудь японца. Он сел на камень рядом с Тимом, поставил свою винтовку, с которой не желал расставаться, между коленей и попробовал завязать разговор. Это оказалось нетрудно. Вэнса интересовала, что сейчас твориться вокруг, а пареньку хотелось поделиться пережитым, и он начал рассказывать, как менялась жизнь на острове с начала войны. Как после бомбежки Перл-Харбора жители принялись скупать спички, керосин и соль, а во дворах и подвалах начали копать бомбоубежища. Все знали, что японский флот никуда не ушел, а наоборот, высадил десант на Мауи, и опасались, что враг может вторгнуться и на их остров. Матери предлагали уехать на Оаху, но она отказалась. По радио передавали о страшных жертвах от бомбежек в Гонолулу и в лагерях беженцев, где погибли десятки человек, а на Кауаи было безопасно. На перекрестках стояли полицейские, вдоль берега курсировали эсминцы, в Порт Алене разгружались армейские транспорты, а власти призывали не волноваться. Все было спокойно. А потом появились японцы, и сразу на разных концах острова. У них на острове до войны была расквартирована всего одна рода в Лихуэ, ну и еще сколько-то солдат и пушек прибыло в первые дни, но этого оказалось мало.
