- Понимаю, что тяжело, Эдуард Николаевич, - вздохнул Илья. - Помыслим, что можно сделать, дабы облегчить вам жизнь. Не хочу испытывать судьбу, держа корабль вне гавани. Есть информация, что адмиралом Того готовится к бомбардировка Артура с моря, так что здесь 'Ретвизан' будет, как подсадная утка. Так что нужно как можно скорее ввести корабль на внутренний рейд...
Вервольф тем временем с высоты мостика броненосца смотрел на приближающийся к "Ретвизану" низкий серо-зелёный четырехтрубный корабль. Его стремительный силуэт словно прижимался к волнам. Это один из дежуривших сегодня миноносцев был вызван вице-адмиралом к борту броненосца.
- Пойдемте, Илья Сергеевич, Александр Семёнович уже швартует свой истребитель к борту "Ретвизана" - негромко окликнул флагмана Сергей, чем заслужил удивлённый взгляд Щенсовича (ещё бы - не успел прибыть на эскадру, а уже знает командиров истребителей по имени-отчеству), и, как скоро выяснилось, не только его.
Уже подходя к трапу, Илья тихо спросил:
- Серег, ты что, знаешь всех командиров кораблей по имени-отчеству наизусть?
- Всех - нет. Но этого - знаю.
- А почему именно этого?
- А ты сам прочитай название на носу миноносца... - И Вервольф чуть заметно улыбнулся.
На серо-зеленом металле выпуклыми буквами было начертано: "Стерегущ¬й".
Илья невольно замедлил шаг и оглянулся на Сергея, на что тот только коротко ответил:
- Да-да, Илья Сергеевич! Тот самый "Стерегущий"...
Стоя на мостике истребителя рядом с его командиром лейтенантом Сергеевым, Модус, объехал все корабли эскадры, на некоторые из них подымаясь. Так, он побывал на 'Боярине' и 'Енисее', 'Новике' и 'Амуре', 'Севастополе' и нескольких истребителях.
Но, вишенкой на торте, оказалось появление Ильи на 'Баяне'.
Как и положено, отрапортовав о состоянии крейсера, Вирен никак не ожидал, что командующий задержится на крейсере.
И, жестоко ошибся.
Больше всего действия Ильи напоминали обыск. Подобно охотничьему псу он прошелся по всему крейсеру, закончив свою проверку уже в темное время суток. Вернувшись вместе с командиром в кают-компанию, он попросил чаю с лимоном.
- Вот что, Роберт Николаевич, - командующий снял с лица очки и протер их платком. - Я скажу только один раз. Услышите вы меня, или нет - зависит только от вас.
Сбитый с толку Вирен сидел как статуя, вращая глазами. Он переводил глаза с Модуса на Вервольфа, ожидая, хоть какой-то реакции от Гарика и Вельхеора, молча сидящих в дальнем углу.
