— Э-э-э-э… — говорю я, не зная, как реагировать. Интересно, как Ваня решился? Он и целоваться-то в щёку лез, краснея при этом так, как будто на солнце перегрелся. А предложить та-а-акое…
— С мамой я уже поговорил! — продолжает Ваня.
И тут мне на самом деле становится страшно за Ваню. Ваня никогда не перечил маме, директору школы. Он и жил до сих пор с ней. В пятикомнатной квартире с огромной лоджией.
— Я сказал маме, что ты просто будешь снимать у нас комнату. Но платить тебе не придётся. Я буду платить маме за тебя сам. Вот!..
Ваня замолчал. Наверное, он ждал одобрения и слов благодарности.
— Спасибо, Ваня. Ты бы меня очень выручил, но я уже нашла квартиру.
— Откажись. Я готовлю очень вкусные вафли на завтрак, — торопливо говорит Ваня.
Конечно, вкусные. Я даже не сомневаюсь. Но вафли Истомина будут в миллион раз вкуснее. Не только потому, что он шеф-повар, но из его сексуальных рук я съела бы и подгоревшую дочерна корочку хлеба. Увы…
— Не могу, я уже и часть залога внесла, — вру я. — Сегодня я принимаю ключи и буду переезжать.
— Ну вот, опять опоздал! — огорчённо говорит Ваня. — Тебе помочь с переездом?
— Не надо, Ванечка. Спасибо тебе за предложение.
Вот только не хватало, чтобы Ваня увидел Истомина, увидел слюни, которые я пускаю на Истомина, и начал закатывать сцены ревности. Очень нудные, кстати. Ваня звонил, пыхтел, громко вздыхал и фыркал, как морж в воде, или обиженно поджимал губы, если прогуливался в это время рядом.
Я, честно, не понимаю, почему он так в меня вцепился. Я познакомилась с ним на одном из предыдущих мест подработки. Ваня работал системным администратором. Как-то он меня выручил… И с тех пор вот уже почти три года носится за мной, как хвостик.
Я поболтала с Ваней ещё немного и еле-еле от него отделалась, пообещав, что доверю ему настройку компьютера на новом месте. Для Вани это было равносильно демонстрации высочайшего уровня доверия.
— Признавайся, ради кого марафет наводишь? — спросила Катя, когда с моих волос смыли излишки краски и уложили их в красивую причёску.
— Истомин, — вздохнула я.
— Истомин… — пробормотала Катя, задумавшись, и потом округлила глаза. — Случайно, это не тот, которому ты в отместку за увольнение кружку хотела помыть половой тряпкой?
— Тот самый, — подтвердила я, внезапно задумавшись. Что за напасть у мужиков такая: их кружки неприкосновенны!..
