Только повесила фартук на крючок и успела мазнуть помадой по губам — и вот уже звонок в дверь. Вера Павловна отворила ее, нарочито не торопясь, желая скрыть своё волнение.
— Ой, цветы?! — она ахнула. — С какой радости?
Сын стоял на пороге, и его лицо было скрыто за огромным букетом пионов.
— Ну ты моя мама. Приятно иногда быть хорошим сыном. — Михаил протянул ей букет, а сам прошёл в холл. — Умм, пахнет вкусно.
Разувшись и скинув пиджак, мужчина прошёл в кухню. Вера Павловна проследовала за ним.
— Мой руки. Все готово. — Пока она наливала в вазу воду и накрывала на стол, Миша прошёл в ванную. — Когда ты улетаешь, сынок? — окликнула его с кухни.
— Утром в четверг.
— А я назавтра пригласила к нам Ксюшу, помнишь?
Мам...
— Но ты же не поставил меня в известность о своих планах. А с Ксюшей мы уже договорились. Она и всяких вкусностей наготовила.
— Мам, давай договоримся — ты про Ксюшу забываешь. Раз и навсегда.
— Я не очень понимаю. Только неделю назад мы отмечали вашу помолвку, все было хорошо, радовались...
Михаил сел за стол, поднял удивлённый взгляд на мать.
— Все хорошо? Радовались?
— Слушай, Миш, не дури. Ну поссорились — так помиритесь. Ксюшка такая славная. С ней как за каменной стеной... —Вера Павловна запнулась. — Ой. Ну ты понимаешь...
— Мам, мне не нужны каменные стены и домохозяйки. У меня есть девушка, которую я люблю. Уверен, что вы найдёте с ней общий язык.
Пока Михаил произносил свою речь, думал, что язык отнимется от такого безбожного вранья. Как же, именно Лера Самойлова —девушка его мечты!
— Неужто ты хочешь сказать, что наконец-то по-настоящему влюбился?
Михаил кивнул, накладывая себе жаркое. Чего уж, врать так врать.
— Мам, Лера замечательная девушка. В неё невозможно не влюбиться.
— Откуда ты ее взял? Когда успел? Ничего не понимаю... И это правда, что свадьба совсем скоро?
Михаил прожевал мясо, утёр салфеткой рот.
— Да, через три месяца.
— Она что, беременная?
Мужчина поморщился.
— Вовсе нет. Просто я не могу дождаться, чтобы быть с ней. — Он вспомнил лицо Леры, когда та спала, ее слегка приоткрытые губы, и добавил: — Она самая красивая девушка на свете... — На секунду зажмурился, тряхнул головой, отгоняя странное наваждение. Лгал ли он матери сейчас? — Мам, а у нас выпить что-нибудь есть?
Вера Павловна молча достала бутылку красного вина и поставила перед сыном. На лице по-прежнему было написано осуждение:
— Прости, Миш, но я как женщина не могу не осудить тебя. Крутил голову одной, а сам в это время думал о другой. Эта твоя Лера знает о твоей помолвке с Ксенией? Надеюсь, она дала тебе нагоняй?
