— Разрешите идти?
— Не разрешаю. Я твоих заслуг не забыл и о твоей судьбе уже позаботился. Переведем тебя в фсбшный спецназ в Ингушетию. Там как раз дикий некомплект. Продолжишь службу в том же звании, но должность уже будет, сам понимаешь, не руководящая. Оно и к лучшему. Рапорт, который на твое награждение был подготовлен, его, естественно, завернули. Сейчас для тебя главное — не отсвечивать и тихо перевестись без шума и пыли. Иди.
Горец вышел и растерянно задержался в коридоре. К себе возвращаться не хотелось — отправился к Седому. Тот быстро оценил внешний вид Горца и достал бутылку водки.
— Сейчас, братишка, выпьем, а там будем разбираться, что к чему.
— Давай, — покорно согласился Горец и выложил на стол блокнот. — Я тебя только попрошу фотографии и отпечатки отнести, чтобы внесли в базу… сам не хочу показываться…
— О чем речь! — Седой бросил блокнот на кровать. — У меня же еще фотоаппарат твой…
— Дарю, — махнул рукой Горец, — Давай, наливай…
* * *
На следующий день Седой забежал в кабинет аналитиков и отдал им блокнот и флешку с фотографиями:
— Внесите в базу жмуриков, а то их еще долго будут разыскивать.
Женщина–референт брезгливо покосилась на блокнот, на котором виднелись следы крови, и сказала:
— Это отнеси в 12‑й кабинет, там ребята в «Папилон» внесут.
— Здесь вообще–то еще данные бандитов.
— Они там всё внесут, — поджав губы, ответила референт.
Седой вздохнул и забрал блокнот.
В 12-ом кабинете все были очень заняты, но блокнот приняли и пообещали данные внести. Седой не стал спорить, ему еще предстояло переписать у Горца объяснительную об обстоятельствах гибели Мичмана и Фагота.
Забайри потребовалось два дня, чтобы дойти до базы. Он шел, периодически проваливаясь в забытье, а очнувшись, долго не мог понять, где он и куда следует идти. Автомата при нем уже не было — Забайри не помнил, где его оставил. Обезболивающее и перевязочные пакеты закончилось. Каждый шаг отдавался резкой болью в правом боку. Ночью он просыпался от холода и пробовал идти, чтобы согреться, но сил хватало ненадолго. Последний километр он уже полз со звериным рычанием. Но, в конце концов, силы окончательно покинули его. Он перевернулся на спину, смотрел сквозь ветки деревьев на небо и беззвучно молился, ожидая, когда за ним придет ангел смерти.
Забайри услышал осторожные шаги, но даже не повернул голову. Ему уже было всё равно. Над ним склонилось бородатое лицо:
— Салам, Забайри.
— А… Юсуп. Ты жив?
