…Было уже за полночь, когда Илья Кузьмич услышал странные шаркающие шаги, доносящиеся из коридора. Он оторвался от работы и прислушался. Кто бы это мог быть? Медицинская сестра Юлия, была ещё молода, чтобы шаркать ногами во время ходьбы. Пациенты отделения «привязаны» к койкам своим немощным состоянием, и вообще не могут передвигаться самостоятельно. За тех, кто подключён к аппаратам жизнеобеспечения, и говорить не приходится. Шаги на какое-то время стихли, и Протасов подумал, что это ему померещилось. Однако уже через некоторое время кто-то вновь настойчиво шаркал по коридору.
Илья Кузьмич поднялся из-за стола и, открыв дверь ординаторской, замер от неожиданности. По пустынному коридору шла страшная старуха. Её, не расчёсанные седые волосы длиной до поясницы, теребил ветерок из открытого окна, таинственно развевая при этом лёгкие занавески. Старуха шаркала ногами, передвигая их, как лыжи, держа обе руки вытянутыми вперёд. Так делают слепые люди, если им приходится идти без поводыря. На старухе было надето грязное рубище древнего покроя, придающее ей зловещий вид, а на ногах лапти, которые современные люди знают только по картинкам или видят их в качестве сувениров.
— Ведьма! — мелькнуло в голове Протасова, как будто кто-то невидимый подсказал ему об этом.
Старуха уже миновала ординаторскую и двигалась по направлению к лестнице. Илья Кузьмич некоторое время смотрел ей в затылок. Неожиданно у него появилось иллюзия, что он смотрит ей в фас. Отчётливо был виден длинный скрюченный нос, морщинистое лицо. Приоткрытый в шёпоте потрескавшихся губ рот, показывал страшные редкие и гнилые зубы. Вид морщинистого лица старухи, будто накладывался на её затылок, и поэтому одновременно можно было наблюдать старческую физиономию и седые волосы затылка. Ведьма заметила Протасова, её глаза злобно сверкнули, и у Ильи Кузьмича появилось странное ощущение лёгкого паралича мышц. Он попытался сделать шаг, но невидимые путы, сковали движения ног.
— Юля! — закричал Протасов, — почему посторонние в отделении?
Дверь сестринской открылась и на пороге показалась медсестра. У Протасова вновь возникла необычная иллюзия, будто он смотрит в открытую дверь сестринской из коридора. Юлия пыталась что-то ответить, но только беззвучно шевелила губами, с ужасом глядя на не прошеную гостью. Движения рук медсестры напоминали попытку освободиться от невидимой верёвки, связывающей её руки. Несколько минут ей это сделать не удавалось. Лишь когда старуха достигла лестницы и скрылась за дверью, Юлия начала креститься и шептать молитву.
