— Может, хватит мне выкать?! — взорвался Ярослав. Абсурд происходящего, словно какая-то зараза распространявшийся вокруг него в этот день, уже достал его до печенок. — Если я чем-то обидел тебя, или что-то сделал не так — просто скажи, объясни по-человечески, в конце концов!
Краем глаза он заметил, что медсестра, открыв рот, наблюдает за ними, забыв про пациента.
Видимо, Алена тоже обратила на это внимание.
— Юля, — сказала она сестре, не сводя глаз с Ярослава, — кажется, этому студенту тоже потребуется доза галоперидола. Двойная. У нас ведь есть свободные койки?
— Полно! — с энтузиазмом отозвалась Юля. — Особенно, в женском отделении!
— Идите в аудиторию, молодой человек, — бросила Алена. — А с вашим преподавателем я еще поговорю.
Ярослав посмотрел на её раздувшиеся ноздри, потом на глядевшую с неподдельным интересом медсестру, снова на Алёну, и, кипя от злости, развернулся и зашагал прочь из палаты.
К тому времени, когда он вернулся в учебный класс, половина одногруппников вместе с доцентом еще отсутствовала.
Чувствуя необходимость привести мысли и чувства в порядок, он спустился на первый этаж и вышел на крыльцо, чтобы подышать свежим воздухом, где наткнулся на Селезнева, безмятежно дымящего сигаретой.
— Ну как, пообщался вдоволь? — усмехнулся он при виде Ярослава. — Обрел родственную душу?
— Дай-ка и мне, Сань, — вместо ответа попросил Ярослав.
Тот удивленно хмыкнул, протягивая пачку. — Случилось чего? Ты что-то сам на себя непохож сегодня.
— Случилось… — Ярослав глубоко затянулся и закашлялся от непривычно крепкого дыма. — Видимо, действительно, непохож, если собственная девушка делает вид, что не знает тебя.
Выслушав его сбивчивый и эмоциональный рассказ, Селезнев протянул: — Да, дела.
— Думаешь, со мной что-то не так? — задал Ярослав мучивший его вопрос. — Может, у меня уже действительно крыша едет?
Саня махнул рукой. — Да брось! Обычное переутомление после смены. Со мной похожее бывало — как-то после восьми часов в операционной по пульту телевизионному разговаривать пытался. Долго довольно, причем, пока коллеги ржать не начали.
— Тогда что происходит? Почему она так себя ведет?
Селезнев выпустил струю дыма из ноздрей. — Женщины! — философски сказал он. — Кто их разберет? Может, ты новую стрижку не оценил, или, там, про годовщину отношений забыл. Моя как-то неделю дулась, когда я молоко обезжиренное по ошибке купил. Решила, типа, намек был, что она толстая. И ведь не объясняла ничего!
