Слух вернулся тоже рывком. Сначала оглушительным писком, а затем становясь все отчетливее и понятнее для восприятия. Это было ужасно приятно, снова слышать звуки окружающего мира. Однако, мою радость омрачало содержание этих звуков. Это были отчаянные стоны раненых, душераздирающие крики умирающих. Звуки войны. Они служили неким фоном на заднем плане. На переднем же происходило нечто, напоминающее операцию в полевых условиях. Меня освобождали от амуниции и одежды. Отмывали от запекшейся повсюду крови, осматривали. Я не сразу сообразил, что разговоры ведутся отнюдь не на русском языке. Это очень напугало меня в первое время. Однако, язык не был и нахским или тюркским, на которых говорят наши враги. Это был мой родной, калмыцкий. Я не сразу узнал его, поскольку звучащая речь изобиловала незнакомыми мне выражениями и словами. Однако, это был он. Но задумываться о происходящем пока было рано. Да и голова гудела от обилия поступавшей информации.
Пообвыкнув с новыми возможностями, я попытался сделать движение. Ничего не вышло. Я не контролировал ни ног, ни рук, ничего. Оставалось лишь бессильно ждать и пытаться составлять картину происходящего по скупым фразам неизвестных, находящихся рядом.
'Хан', 'бомба', 'татары', 'золото', 'товар', 'ляхи', 'русские', и еще множество ругательных слов различных языков и в самых различных сочетаниях. Этого конечно же было мало для каких-то серьезных выводов, но для начала годилось. Однако, эти слова полностью не соответствовали моим воспоминаниям, они были как бы из другой эпохи...
'Слово 'Хан' у нас уже давно не в ходу. Так себя даже местные ваххабиты не называют, не то что 'федералы'. Очень странно и попахивает крупными неприятностями на мою вновь обретенную голову. Да и мою ли? Ведь последнее, что я теперь ясно помню, так это засада, в которую мы угодили, убийственную очередь чего-то крупнокалиберного в мою сторону и боль, дикую и беспощадную боль'.
И только перебрав в уме самые дикие догадки на свой счет, у меня родилась совсем уж фантастическая догадка. 'А что если я и вправду попал в прошлое, как писали во множестве романов и романчиков? Вдруг такое случилось со мной??? Помню, как мечтал о подобном еще в юношестве, в то тихое и почти безопасное время'.
Проверить свою догадку мне посчастливилось совсем уже скоро. В поле моего зрения появился разодетый не по моде мальчишка. Точнее, не по моде двадцать первого века. На нем красовались высокие сапоги, зеленые штаны и старинный расшитый мундир. Мальчишка был весь в пыли, отчего его новый мундир походил скорее на уже истрепавшийся. Необычность его вида в моих глазах прекрасно дополнял старинный пистоль какого-то там века.
