Цветы, вон, принес… От смерти спас… Он меня не обидит же? Нет?
Но вот все равно, тело дрожит. И зубы начинают постукивать. А потом я понимаю, что тело-то дрожит не от страха… А от чего? Чего мне надо? И ему?
Все вопросы исчезают из головы, находят свои ответы, когда он ко мне прикасается.
Легко, чтоб не причинить боли, приживает к себе спиной, кладет большую ладонь на живот. Я смотрю на крупные длинные пальцы. На двух из них наколки. Странное что-то, с короной.
Зачем я это все сейчас замечаю? Разве это имеет смысл?
Имеет смысл только его тело, полностью прижатое ко мне, его дыхание, тяжелое и ровное, его руки — одна на моем животе, дарит тепло, снимает боль, вторая — закрывает дверь холодильника и так и остается перед моими глазами, упираясь в белый металл.
Он наклоняется к шее, втягивает мой запах. Как зверь, самку обнюхивает. Дышит, так жарко, так шумно, у меня от одного его дыхания, кажется, в голове мутится. Ноги слабеют, и хорошо даже, что он меня держит, упаду ведь, дурочка слабая, прямо к его ногам.
Это какое-то наваждение, бред, я, наверно, должна, сопротивляться, да? Я же не могу допустить… Я же его не знаю совсем… Он страшный… Он чужой… Он так пахнет… Что он… Что он делает?
— Что ты делаешь? — ничего глупее и не спросишь в этот момент, но это единственное, что в голову приходит.
— Прости, Шипучка, — Олег шепчет, а потом опять прижимается губами к шее, заставляя пол под моими ногами качаться, как палубу на корабле, — прости… Я не могу просто… Прости…
— Игнат Вадимович, она пришла в себя!
Если это про меня, то вот зря…
Я лежу, тупо таращась в потолок, изучаю плафон лампы. Дорогой. Не особенно похоже, что я в больнице.
В голове тишина. И это хорошо.
Как они узнали, что я пришла в себя? На какой-то аппаратуре отражается, что ли?
Я поднимаю руку, морщась от слабости. Так и есть, подключена к аппарату.
Раздается писк, усиливающийся по мере того, как я выше и выше задираю ладонь.
— Ольга Викторовна, пока не стоит, отдохните, — знакомый голос.
Поворачиваю голову.
Игнат. Мало изменился с того времени, когда встречались в последний раз.
Тогда я, помнится, устав от скорой и поймав даже какой-то нервный срыв, воспользовалась его предложением о работе и пришла посмотреть клинику.
Отличную частную клинику, в центре Питера.
Главный филиал. Я знала, что по всей стране разбросано еще очень много более мелких отделений.
Игнат правильно распорядился временем, деньгами и связями.
Я прошла по стерильным коридорам, пообщалась с вышколенным и вежливым персоналом. Заглянула в палаты.
