— М-м? — говорить не хотелось, только забиться в уголок и тихо плакать. Ну и чуть-чуть себя пожалеть.
— Ты позволяешь себя использовать!
— Перестань меня отчитывать, и так тошно.
Расстроенно опустила голову, пытаясь спрятать нахлынувшие слезы.
Рима обняла меня.
— Не переживай ты так! Поверь, встретишь еще достойного парня, который тебя оценит и будет на руках носить. Тебе только надо поверить в себя, в то, что ты достойна самого лучшего.
— Ну, это вряд ли, — вздохнула печально. — Это ты у нас синеглазая блондинка, красивая Барби, а я — толстая и шатенка.
— Вот только не надо на себя наговаривать, — возмутилась подруга, — ты с нужными округлостями там, где надо. Все, чего тебе не хватает, это уверенности в себе. Как только ее обретешь, появится и достойный мужчина.
— Еще б узнать, где эти достойные водятся.
— Сам найдется, когда время придет.
— Осталось выяснить, когда же это время придет. Мне уже двадцать пять, считай, старая дева, а у меня ни дома, ни мужа, ни семьи.
— Зато карьера! Кто в двадцать пять правая рука директора, а?
— Карьера не утешит и ночью не согреет.
— Я понимаю, лучше тратить время на такого балбеса, как Гена, — ехидно парировала Рима.
Обиднее всего, что она права и не раз мне это говорила, но разве я слушала? Так стало жалко себя, дуру. О чем я вообще думала, где была моя голова? Хоть в стенку постучи, если б это только помогло…
— Рима, не позволяй мне вновь сойтись с каким-нибудь альфонсом! Напомни мне, что я достойна приличного молодого человека.
— Обещаю. И поверь, я это обещание выполню, так что потом прошу не жаловаться!
— Идем на кухню, выпьем кофе.
Мы прошли на кухню, и взгляд зацепился за письмо, лежащее рядом с недопитым кофе. Совершенно о нем забыла.
Без слов протянула его Риме. Она стала читать, и ее глаза от удивления все больше округлялись.
— Вот это да! — воскликнула она и уставилась на меня невидящим взглядом, пытаясь переварить новость. — Быть не может!
— Я тоже так считаю. Неужели у нее нет родных?
— Может, все заграницей?
— Ну конечно! Я заселюсь, а потом приедут ее родственники и подадут на меня в суд за то, что я обманным путем заставила бедную одинокую старушку оставить мне, негодяйке, дом, — предположила саркастически. — Не надо мне этого.
— Что?! Сандра, ты в своем уме?! Тебе, так сказать, с неба дом упал, а ты от него отказываешься! — подруга принялась сверлить меня злым взглядом. — После смерти родителей у тебя забрали все за долги. Ты долгое время ютилась, где придется, а когда судьба предлагает тебе подарок, ты боишься его принять. Сидишь и ищешь отмазки?! — она нависла надо мной словно хищник.
