Скрипнула дверь — Нойман застыл позади Софии, вгоняя ее тело в стрессовое состояние.
— Вперед иди, — прохрипел мужчина ей на ухо.
Она пошла, ощущая позади его присутствие. И энергию, что вибрировала между их телами.
Несколько раз он направлял ее в правильную сторону, пока София не оказалась перед дверью. Она знала — это его спальня.
— Открывай дверь.
Его голос звучал хрипло, он был возбужден. Не оставалось сомнений, как закончится эта ночь.
Она попыталась открыть дверь — не получилось, руки дрожали. Тогда Нойман мягко накрыл ее руку своей, и повернул ручку двери влево. Всхлипнула защелка. Всхлипнула София.
— Ну что ты, не бойся, — сказал мужчина мягко, носом утыкаясь ей в шею. — Не бойся меня.
Его голос звучал нежно, заботливо и от этого хотелось расплакаться еще сильнее. Хотелось убежать из этого дома, из этого кошмара.
Женщина прошла в комнату. У двуспальной кровати — тумбочка, на ней ночник, разбрызгивающий по комнате осколки света.
— Повернись ко мне лицом, — потребовал мужчина. — Не бойся.
София повернулась. Вспомнилась Вика, девушка на больничной койке — та, которая переспала с Нойманом и заболела. Неужели Софию ждет такая же участь.
— Ты очень красива.
Нойман положил руки ей на талию. Крепко сжал, будто наслаждаясь.
— Не бойся, София, — сказал, заглядывая ей в глаза — это не так больно, как ты думаешь.
— Не должно быть… не должно быть больно.
В его глазах отразилась грусть.
— Со мной без боли никак… я не могу этого изменить.
Затем он резко повернул ее к себе спиной. Потянул за язычок молнии.
Расстегнул платье — будто кожу с нее снял. Женщина растерялась — он действовал очень быстро.
София взглядом уткнулась в стену. Она старалась отрешиться, но, когда его руки коснулись груди — не выдержала, громко всхлипнула. Это было похоже на удар тока! Его прикосновение прошило ее насквозь!
— София, — прошептал мужчина, стягивая платье на талию, затем спуская его по бедрам, к ее ногам, и заставляя женщину переступить через снятый кусок ткани.
Нойман присел на корточки, и теперь смотрел на нее теперь снизу — вверх.
— Стройная красивая София, — бормотал мужчина отрешенно, не с ней, но с собой разговаривая. — Теперь белье, давай снимем белье.
Взгляд его, блудливый, блуждающий, хмельной, ощущался очень резко. Женщине казалось, будто ее тело иглами кололи. Не зря была придумана поговорка «колкий взгляд», совсем не зря.
Он прошелся рукой по ее ноге, приближаясь к внутренней стороне бедра. Затем поднялся, резко толкнул ее животом на кровать, и принялся снимать с себя брюки.
