София кивнула.
— И да, вот еще… на первой встрече ты тоже всегда присутствуешь. На вторых встречах, как и было уговорено — свободна. И не вмешиваешься, милая…
Именно на вторых встречах он делал с девушками нечто, чему она не находила никакого объяснения. Вредил. А она должна дать на это молчаливое согласие?
— Ты поняла меня, Соня? — немец выгнул бровь.
София кивнула.
— Хорошо… и во избежание недоразумений… Разозлишь меня еще раз, попытаешься на меня кого-то натравить, или просто плохо обо мне подумаешь — я вырежу всю твою семью, и тебя заодно. Ты понимаешь, о чем речь?
Он говорил спокойно. Тем не менее, весь этот разговор был сплошной угрозой. София даже не удивилась прямолинейному «вырежу семью». К чему-то подобному (Быть может — конкретно к этому) она была готова с первого дня их знакомства.
— Поняла?!
— Я все поняла, — всхлипнула женщина.
Он оскалился.
— Вот и славно!
Немец поднялся. Молча прошел в прихожую, снял с вешалки клетчатое «преппи» пальто. София продолжала сидеть в гостиной, на том самом диване, на том самом месте, на которое он ее усадил.
На коже до сих пор саднили его прикосновения.
— На завтра мне нужны встречи с девушками, — послышался его голос из прихожей. — Я и так потратил время, разбираясь с твоими… знакомыми. Имена кандидаток скинул тебе на почту.
Она его не видела, лишь слышала, как он зашнуровывает ботинки. Вежливый какой — ворвавшись к ней в квартиру, он даже ботинки счел нужным снять. Оделся, открыл дверь.
— До встречи, Соня, — и покинул её квартиру.
Где-то жалобно мяукнул кот, и снова затих, будто понимая всю серьёзность ситуации.
Спустя минуту, отмерев, она резко залилась слезами.
Это была первая истерика в ее жизни. Она считала, что ей повезло — не плакать из-за проваленного экзамена, неразделенной любви, неудачного дня…
Увидь мама ее в тот момент — она бы тоже заплакала, ведь ее старшая нелюдимая дочь, многие годы не проявлявшая никаких теплых чувства к кому-либо, наконец-то проявляла столь человеческие, столь простые эмоции — она плакала.
К сообщению от Ноймана (тому самому, что он на почте оставил) заплаканная София смогла подобраться только ближе к утру, когда обезвоженный организм напрочь отказывался выдавить из себе еще хоть одну слезу.
Пересилив себя, она открыла сообщение, и бегло осмотрела список девушек.
Что-то в этом списке Софию беспокоило. Задевало. Она не знала, что именно, но подсознание уже уловило в стройных рядах имен некую закономерность. Увы, мозг еще не успел эту закономерность осмыслить.
