Тиари уже успел скрыться за поворотом, а потому не видел моего позора, а я, едва держась в седле и стараясь не вылететь из него, неслась как торпеда вперед, крича кобыле, чтоб остановилась.
— Сто-о-о-о-ой! — при каждом приземлении голос мой прерывался, я трепыхалась, чудом удерживаясь на спине у Элинор, а Тиари, остановившись, с удивлением наблюдал за моим приближением, видимо, потеряв дар речи.
Надеюсь, этот самый дар речи он потерял от восхищения, а не от чего-то другого, но надежды быстро истаяли, так как, едва мы поравнялись с ним, резко наклонился и схватил поводья, больно выдернув у меня их из рук. Кобыла встала, как вкопанная, прядая ушами и тяжело дыша.
— Ох, и напугали вы меня, госпожа! — смотритель подбежал, тяжело дыша и возмущенно сузив глаза. — Кто ж так резко шипами-то под брюхо?! Ласковей надо, они ж живые и все чувствуют!
Осуждающе покачав головой, дядька перевел взгляд на эльфа, который сидел прямо, сурово поджав губы. В его глазах я тоже ничего хорошего не прочитала и сделала вид, что очень вдруг заинтересовалась шпилем далекого здания.
— Вы уж приглядывайте там за ними обеими, — Тристан погладил Элинор по шее, — кобылка норовистая, но при должном обращении будет служить вам верой и правдой.
— Пригляжу, — сухо пообещал Ти. — Выдвигаемся. Тильда, душа моя, сядь прямо, чуть пригнись и СЛЕГКА тронь пятками бока лошади.
Поравнявшись со мной, эльф показал, как надо, и я повторила, вспыхнув от стыда. Я ж не знала, что все так будет!
Элинор послушно двинулась вперед, изредка фыркая и дергая головой. Кусаться она больше не пыталась, но я на всякий случай держала ноги подальше и вскоре невероятно устала от неудобной позы.
Тиари держался в седле, как влитой, расслабленно держа поводья и изредка поглядывая на меня.
— Сейчас выедем за город, там пустим их рысью. До вечера нужно доехать до Горячего ключа, там переночуем, а утром двинемся дальше.
— Хорошо, — я кивнула, разжимая побелевшие пальцы.
Рысью! Я едва-едва приспособилась к шагу лошади, а тут рысью! Пресветлая матерь, что ж меня ждет дальше?
Как оказалось, ничего страшного. Рысью — это бегом, но не быстро. Элинор бежала легко, будто красуясь перед конем Тиари, которого звали Вихрь. Он был весь черный, без единого белого пятнышка, гораздо выше Элинор, с более мощными ногами и торсом, крупной головой. Грива его была коротко стрижена, придавая какой-то хулиганский вид. Так у нас в деревне выглядели мальчишки-задиры — вихрастые, крепкие, с цепким взглядом.
