— Тильда! — рявкнула она, чем вызвала у продавца, едва поднявшегося с дивана, приступ меланхолии и паники одновременно. — Где ты бродишь? В этом отделе тебе рановато еще торчать! Вот выйдешь замуж, будешь сюда с мужем захаживать!
— А что это за отдел? А ты видела трусы? А костюм кошки? Это зачем такой, а?
Маменька закатила глаза.
— Узнаю свою дочь! — процедила она. — Тысяча вопросов, как горох рассыпался!
— Ну так ты сама меня сюда привела!
— Не сюда, а туда! — ведьма указала рукой на вход в соседний отдел, где я увидела уже совершенно другое белье на полках. — Сюда, повторяю, придешь с мужем. А вы, юноша, — бедняга был облит презрением, — получше бы присматривали за посетителями! Увидели же, что молодая невинная девушка к вам пришла, могли бы и проводить в следующий отдел!
— Всенепременно! — с жаром воскликнул худышка и зыркнул на меня таким взглядом, что если б мог убивать им, я б уже валялась дохлая.
— Да идем уже! — мама была непреклонна. — Тебя ждет много интересного сегодня!
«Куда уж интереснее!» — подумала я, покосившись вновь на костюм кошки. Не понимаю, куда такой носяить?
38
К моменту отъезда я была готова настолько, что с нетерпением ожидала его. Все, разумеется, благодаря мамуле, вознамерившейся одеть и обуть родную дочь так, будто она, то есть я, уезжала в увеселительную поездку минимум лет на пять. Поначалу я противилась, конечно, но разве с этим ураганом сладишь? Проще было покориться, что я и сделала, примеряя, откладывая, согласно кивая и улыбаясь так, что щеки заболели. Комната моя превратилась в склад коробок, коробочек, пакетов и пакетиков, а также свертков, сундучков, косметичек и прочих вещей неизмеримого количества. Мои робкие замечания, что мне нет необходимости покупать столько вещей, мама просто не слышала. Папа засмеялся, когда я ему пожаловалась и сказал, что спорить — себе дороже. Поэтому я только и ждала момента, когда соберу рюкзачок со сменой белья и запасным комплектом одежды, и уйду вслед за эльфом.
И вот, наконец, этот день настал. Тиари с вечера сообщил, что рано утром мы выдвигаемся, а потому весь вечер прошел в сборах, разговорах, напутствиях и тому подобных моментов. Особенно меня поразила мамуля, заявившись ко мне в спальню перед сном и торжественно вручив странный бутылек из коричневого стекла без опознавательных знаков.
— Держи, дорогая! — торжественно возвестила она, сияя, как начищенный пятак.
— Что это? — подозрительно осведомилась я, разглядывая зелье на свет.
