— Мы не слишком далеко друг от друга? — хотела бы поучаствовать в веселье, но сердце беспокойно заколотилось.
— Не переживайте, Амэ, Польнео не так велик... Торе, — он сделал акцент на имени, — сейчас у меня дома. Пусть отдохнёт, завтра сложный день.
— Что-то ещё произошло?
Ромео не торопился с ответом. Лекарь выглядел разбитым, измученным. Он и без того нетороплив в разговорах, а усталость только прибавила медлительности.
— Небольшое продолжение сегодняшней истории, — мужчина, словно между делом, оттянул мне нижние веки и взялся внимательно что-то там рассматривать. — Всё в порядке. Итак, на чём я остановился?
— Продолжение сегодняшней истории…
— Да, конечно. Дело в том, что Марио уже не раз находился под следствием за жестокие убийства невинных. Несколько раз его судили, но до сегодняшнего дня ему удавалось обходиться штрафами. Везение Охотника прервали вы, синьорина Амэ…
— Ромео, умоляю, переходите к сути дела, — от нетерпения потрепала лекаря за рукав.
— Если коротко, то завтра Марио казнят, а палачом вызвался выступать Сальваторе.
— О, козлоногий…
— Простите?
— Нет-нет! Это вы простите, Ромео, но мне лучше обсудить это с Тором. Когда казнь?
— Завтра после обеда. Сальваторе обещал зайти с утра, так что вы успеете поговорить. Будьте спокойны.
Карие глаза лекаря излучали умиротворение, и я уже почти слышала, как спокойствие мчится по коридору, чтобы нежно поцеловать меня на сон грядущий, но за стеной раздался неистовый женский вопль.
— Великий Брат! — Ромео подскочил на ноги. — Кому пришло в голову разместить её рядом с излеченными?! — полы белого балахона размашисто порхали, пока он нёсся к двери.
Женщина кричала и кричала. Я забралась под одеяло и прижала ладони к ушам — не помогло. Мне захотелось сбежать из госпиталя в одной ночнушке, босой, лишь бы не слышать рвущего душу ора. Даже угли на животе не смогли бы довести меня до такого состояния. Ступни коснулись холодного каменного пола, неуклюже переваливаясь из-за ветоши на ногах, я шлёпала к выходу. В коридоре горели факелы, отдавая чёрную сажу каменной кладке стен и потолка. Из других комнат высунулось несколько любопытных пациентов святейшего госпиталя. Обменявшись взглядами с синьорой преклонных лет, переступила порог и отправилась к соседней двери, откуда кричала несчастная.
От увиденного сердце сжалось до размера песчинки. Мне никогда не забыть скелета, обтянутого кожей, с всклокоченными волосами, ввалившимися глазами, что бился на койке. Бедняжка при жизни выглядела хуже Эммы после смерти. Не могла поверить, что это существо — человек. Ромео вливал женщине в рот жидкость из склянки, но её тут же рвало на лекаря и двух помощниц в таких же белых балахонах. Вернее сказать — их одежда когда-то была белой…
