— Через какое-то время, я поняла, что была беременна, и собрав всю свою храбрость я пошла к графу сказать об этом, мне больше ничего не оставалось. Вы ведь понимаете, что меня ждало, ребенок вне брака, меня выгнали бы из деревни, мне некуда было бы идти, а потому я пошла просить помощи. Хоть и понимала, что ждать мне ее особо не с чего, что мне может дать человек, так подло со мной поступивший. Но тем не менее я пришла к нему в замок, и все рассказала. — продолжала сочинять Элеонора, а ее мать стояла рядом и делала вид, будто бы все что она говорит, чистая правда, хоть и знала, что все сказанное с первого по последнее слово ложь.
— Что же было дальше? — спросил его высочество, когда графиня сделала паузу.
— Дальше он выслушал меня, и испугавшись, что я начну болтать об этом, ради сохранения своей собственной репутации, а никак не моей, он сказал, что жениться на мне. Мы поженились очень быстро, так как на служанок из полей никто не обращает внимания, он сказал в свете, что я из другого графства, и что я графиня. Меня обучили этикету, поведению, манерам — так я стала леди Марамолли. Со временем у нас родился еще один ребенок, наш сын Джозеф. — закончила свой лживый рассказ Элеонора.
— Но почему же он тогда тебя выгнал сейчас? — недоумевал король.
— Об этом я могу лишь догадываться сир, но предполагаю, что ему просто надоело терпеть рядом ненавистную ему женщину. Теперь, когда предмет нашего с ним конфликта, а именно наша с ним дочь Энджин, покинула стены родового замка Марамолли, и стала принадлежать к королевской семье, и находиться под ее защитой, все что бы я не сказала не имело бы больше никакого смысла или силы. И исходя из этих мыслей, он просто нагло и бесцеремонно выставил меня ни с чем на улицу. Мой сир, — Элеонора упала на колени, и продолжила вновь, пустив слезу. — Мне совсем некуда пойти, весь этот год я скиталась от двора ко двору, кто бы меня приютил, Сибилла тому свидетельница, но нет у меня больше терпения чувствовать себя столь униженной и оскорблённой, ведь человек столь меня опозоривший дважды, продолжает жить в достатке и уюте, не зная бед. Я все делала для этого замка, воспитывала наших с ним детей…
— Я никогда не думал, что Питер, настолько жестокий человек, он всегда был на хорошем счету в свете. — король поверил Элеоноре, чему та была безумно счастлива.
— Накажите его мой сир, пусть справедливость восторжествует, ведь я отдала ему все свои лучшие годы… — продолжая стоять на коленях, без тени зазрения совести лепетала лживая графиня.
