Я ударила её по щеке. Сонька очнулась.
– Лядина! На меня смотри! А теперь слушай, – с рыком говорила я. – Ты покалечишь человеку жизнь. Он не мажор из клуба, он преподаватель в школе. Он лишится работы из-за тебя, ему припишут статью. Уголовная статья! Соня! Возьми себя в руки. Ты ж не малолетка. Ты же сможешь подойти к этому вопросу с мозгами.
Заработали мыслительные процессы. Расплавившиеся извилины, стали появляться вновь.
– Что мне делать? – она казалась потерянным ребёнком.
– Для начала, остынь, – мне самой не помешало бы остыть.
У меня чесались руки подсмотреть в интернете, что там надо в такой ситуации делать.
– Как же остынь, когда я его люблю. Он мне всегда нравился, потому что не такой, как все мужики. А теперь…
– А теперь ты берёшь себя в руки, – старалась говорить грозным голосом. – Твоя задача не навредить Тохе.
– Да, – согласилась она, но немного растеряно.
– Он уже всё понял. Значит, тебе будет легче.
– Он меня не захочет?
– Ты не о том думаешь! Твоя задача вести себя прилично, переведя всё в учёбу и нормальное общение!
– Да, да, – закивала Соня. – Какая учёба, я и так тяну по всем предметам.
– У вас со второго курса латынь пойдёт. Начинай учить. Соня мужики истеричек и навязчивых не любят. Никаких задниц под нос, никаких взглядов неоднозначных. Покажи себя, как трезвомыслящую. Тебе когда восемнадцать?
– В следующем году.
– Вот в следующем году все свои фокусы и покажешь ему, а пока только общение.
– Я не выдержу, – заныла Лядина.
– Тихо, скромно признайся ему в любви и спроси совета.
– А так можно? – выпучила Сонька глаза.
– Он взрослый человек, он либо уволиться, либо поставит ваши отношения на нужные рельсы. Будешь латынь зубрить, комбикорм таскать, флору фауну изучать.
– Тугара, тебе однозначно надо идти в психологи, – она тихо рассмеялась.
Вот ведь стерва!
Я вытерла пот со лба и пошла домой, чувствуя, что сильно устала. Как же я Тоху Ивановича подставила! Надеюсь, Лядина не тупая овца и поняла, о чём я ей втирала.
Мы шли молча, покидая лес. Добрались до ворот и таблички. Уже оттуда я увидела, что напротив моего дома стоит Трэш.
Меня тряхануло, ударило по всему телу в пятки. Так непривычно было видеть Савинова рядом с моей обителью.
Он вставал на носочки, выглядывал что-то за забором.
Холодало, а он всю также таскался в одной толстовке, у которой рукава уже были малы, в потёртых джинсах и дырявых кедах. Заметив нас с Сонькой, он натянул коронную ухмылку.
– Вини пух и день забот. Только что Белую Плесень видел, тоже тебя искала. Ты популярная, киска.
