– Пипл, а давайте, прогуляем историю и обществознание, – толкнула идею в массы Верещагина.
– Я за, – вдруг отозвалась Ложка, оставив своё телефон в покое.
– И я за, только мне до автобуса ещё где-то шляться, – пробасил Васин.
– Я знаю отличное местечко, – повёл бровями Трэш, не давая мне вытащить сжатые ноги из своих колен. Хуже того, взял меня за руки. От его прикосновений становилось ещё теплее, ещё мучительнее. – Нужно купить сосиски и хлеб. Чё, Белая Плесень, стуканёшь на нас?
Анечка испуганно замотала головой в знак отказа.
– Я тоже пойду, – Лядина достала из кармана наличные. – Скидываемся.
Трэш стал печальным. Всем известно, что он совсем без денег.
Я такой шанс не упустила. Слазала в сумочку и достала приличную сумму. Победоносно смерила Савинова взглядом. Так что он со своим стулом отвалил обратно.
Анечка тоже оказалась на мели. Мамаша у неё такая, что сдавалось мне, у задрочки номер один в нашей школе денег не бывает никогда.
Вася отвалил мелочь, Верещагина тоже. Ложка кинула в общак солидную купюру:
– Возьмём ещё сока. Бухла не берите, меня мать спалит.
– Тугарина, – позвали меня.
За дверью оказалось два кабинета. Один для настоящих психов, другой к неврологу.
Со мной разобрались быстро. Как и обещали, сняли с учёта и отправили на рентген. Там установили, что у меня растяжение, наложили очередную тугую повязку, пообещав скорое выздоровление.
Выходила я из больницы одна. Мои одноклассники уже успели затариться. Всю провизию забрал себе Трэш, как самый голодный, даже с Васей не поделился. Повёл нас к берегу реки.
Песчаный берег, любимое место отдыха местных жителей. Было чисто. Администрация уже всё убрала перед зимой.
Дул холодный осенний ветер, поэтому мы все накинули капюшоны.
Мы шагали мимо покосившихся раздевалок. Любовались воланами, что с белой пеной ласкали холодные песок.
На пожухлой поляне, окружённой лесом, как грибы, стояли небольшие беседки. Чтобы избежать вандализма, столы, чаши и скамейки были все вырезаны из камня. Это подарок гражданам на какой-то юбилей посёлка.
Курильщики быстро собрали дровишки по округе. Под железной крышей освободили каменную чашу и развели костёр.
Трэш перочинным ножиком нарезал сосиски и хлеб на маленькие кусочки, и принялся нанизывать их на ветки, как шашлык. Сразу было видно, что привык к походной еде.
Мы встали вокруг чаши и жарили свой обед. Ёжились от промозглого ветра, что нагнал на небо тучи. Моросил дождик, но у огня нам было тепло и весело.
