Как они существуют, если у них нет никакого хозяйства — ни овец, ни коз? Что едят? Правда, Галсан сказал, что у многих кое-какое хозяйство имеется, но очень небольшое, и в основном горожане живут за счет зарплаты.
Вид всадников, проносившихся небольшими группами по улицам, покорил наших друзей. Мужская часть населения щеголяла в дэлах разных цветов, отделанных по тогдашней моде широкими полосами, а подметки у них на гутулах были не обычные — с набойками, называвшимися каблуками. Изредка попадались молодые мужчины в европейских костюмах. Это выглядело совсем странно. О женщинах и девушках и говорить не приходится! Каких только нарядов не увидели Даланбаяр с Бадрангуем в первый же день приезда в столицу! Дэлы с яркой отделкой у ворота и на рукавах, шляпки с перьями, колечки, серьги, сапожки с короткими голенищами!.. Вид модниц повергал друзей в оцепенение, если можно так назвать чувство недоумения у Бадрангуя и восторга у Даланбаяра. Они лишь удивленно переглядывались и пожимали плечами.
Ни у Бадрангуя, ни у Даланбаяра в городе не было родных или знакомых, которые могли бы оказать им гостеприимство. Пришлось воспользоваться любезностью Галсана. Их добрый гений обитал, как и многие столичные жители, в большой белой юрте. Квартир в новых домах не хватало, да и привычка к юрте играла не последнюю роль. У него было двое детей и жена — высокая, светлокожая женщина с крутым и властным нравом. Когда к ней обращались с вопросом или просьбой, она имела обыкновение молча воззриться на дерзкого неестественно широко раскрытыми глазами. В первый же день, едва все устроились на ночлег, она принялась, не смущаясь присутствием незнакомых людей, распекать мужа за то, что тот не привез из командировки ничего путного, а только этих двух нахлебников. «Что хорошего нашел добрый, великодушный Галсан в этой скаредной и ворчливой женщине? — недоумевали Бадрангуй с Даланбаяром. — Она, правда, намного моложе Галсана, но это не дает ей права тиранить мужа».
На следующее утро Галсан ушел из дому с твердым намерением устроить парней на работу. Жена его, сменив гнев на милость, пригласила их к столу. Приготовленную еду она подавала молча с кокетливой улыбкой: по-видимому, ей хотелось им понравиться. После полудня явилась пожилая женщина с круглой надменной физиономией, изрытой оспой. В ушах ее красовались массивные золотые серьги с прямоугольными подвесками. Это была теща Галсана. Расспросив дочку о гостях, она вытащила из-за голенища трубку с длинным мундштуком и, удобно устроившись на ковре, задымила. Оглядев Бадрангуя и Даланбаяра с ног до головы, она с притворным огорчением вздохнула.
