Даланбаяр стоял, словно пригвожденный словами Бадрангуя к земле. Он испытывал гнетущее чувство, лицо его горело. Уж лучше бы Бадрангуй в действительности дал ему пощечину, ему было бы легче, чем выслушать его отповедь, почувствовать, что он прав. Он готов был провалиться сквозь землю, бежать прочь от окружающего, от этого беспощадного солнечного света, неопровержимо свидетельствующего о том, что эта встреча не сон.
Ссутулившись и волоча ноги, словно дряхлый старик, побрел он домой.
Дома Даланбаяр старательно избегал взгляда Долгор. Он боялся смотреть ей в глаза. Она и прежде не любила его пристального взгляда и как-то раз сказала:
— Отчего ты так пристально смотришь на меня, думаешь, я от тебя что-нибудь скрываю? Я ничего утешительного сказать тебе не могу, сам понимаешь, — и прикрыла глаза ладонью.
А вдруг Долгор узнает, что это он донес на Бадрангуя? Что тогда? Неужто рухнет все, что он приобрел такой дорогой ценой? Даланбаяр не сомневался, что так оно и будет.
Каждый человек вправе бороться за свою любовь, за свое счастье. Но нельзя их покупать ценой такого чудовищного предательства! Жажда мести завлекла Даланбаяра слишком далеко, совесть его роптала. «Бадрангуй стал на моем пути, — пытался оправдаться он перед собой. — Я не хотел ему зла, конечно, не хотел. В итоге невиновность Бадрангуя все-таки доказана — арестовали настоящего преступника. Да я и не утверждал, что юрту с наградами поджег именно Бадрангуй. Я писал предположительно и ошибся. С кем этого не бывает? Ведь не сообщи я об этом своевременно, подлинный преступник не был бы обнаружен. Поставить следственные органы в известность о моих подозрениях было моим прямым долгом, и я его выполнил. Что же касается соперничества из-за Долгор, тут меня трудно заподозрить в зависти. Я свою ревность скрывал так глубоко, что даже Бадрангуй ни о чем не догадывался».
Долгор лежала на кровати, отвернувшись к стене. Чай, который она приготовила заблаговременно в ожидании Даланбаяра, остыл. «Что случилось с Долгор? — думал Даланбаяр. — Прежде с ней такого не бывало — она непременно дожидалась моего возвращения и кормила меня горячим ужином». Он было обиделся на жену, но тут же смягчился — она носит под сердцем его ребенка, его плоть и кровь.
Он присел на краешек кровати и заботливо пощупал рукой ее лоб.
— Тебе нездоровится? — мягко спросил он.
— Да нет, ничего! — слабым голосом ответила Долгор.
— Что случилось? — не на шутку встревожился Даланбаяр.
