Карина пожала плечами.
– Как-то не до этого было. Важнее была Ларинья. А потом нам стерли память, – девочка выразительно посмотрела на Ицили.
– Извините, ребята. Я не мог поступить иначе. Никто из посторонних не должен знать об этом мире, – виновато проговорил старец.
– Неужели в этот раз вы опять лишите нас воспоминаний?
Ицили кивнул:
– Я не могу нарушить правило.
– Ладно, с этим разберемся позже. А сейчас, Ицили, мне нужно задать вам вопрос, – заявила Карина.
– Задавай, – великодушно разрешил мудрец.
– Я бы хотела поговорить наедине.
– Что ж, тогда прогуляемся… – Они вышли в сад. – Так что ты хотела узнать?
– Вы величайший мудрец и, наверное, многое знаете, – начала Карина. – Меня взволновала судьба одной пары. Конечно, лично я с ними не была знакома. Это было бы просто невозможно, – Карина усмехнулась. – Когда я находилась в замке, где живет Алекс, я случайно обнаружила картинную галерею. Мое внимание привлекла лишь одна из картин. Хотела бы я знать имя художника, который нарисовал этот шедевр! На ней изображена девушка с черными, как ночь, волосами, и синими, как бездонный океан, глазами, с правильными чертами лица и со счастливой улыбкой, а рядом с ней темноволосый мужчина с серо-зелеными глазами. Они такие счастливые и видно, что любили друг друга очень сильно…
Услышав описание молодой пары, Ицили побледнел. Карина этого не заметила и продолжала рассказ:
– …Я была настолько захвачена этой красивой парой, что мне даже приснился сон о них. Только он был не из приятных. Отвратительный просто.
– И что происходило в этом сне? – тихо спросил Ицили.
Перед глазами Карины вновь возникла чудовищная картина. Карина в ужасе содрогнулась.
– Наверное, я никогда не забуду эту сцену. Мне приснилась, что их убила Ларинья.
Сказав это, Карина, наконец, взглянула на Ицили и поразилась произошедшей в нем перемене. Он выглядел бледным и осунувшимся.
– Вам плохо? – беспокойно спросила.
Ицили покачал головой. Глаза его были наполнены тоской. Он долгим и задумчивым взглядом посмотрел на Карину.
– Полагаю, ты даже запомнила их имена.
– Еще бы! Анжелетт и Виссарион Ринальди. Красиво и звучно! Вы знаете, кто они?
– Думаю, стоит рассказать тебе о них, – тяжело вздохнул Ицили. – В конце концов, ты и так уже с головой во всей этой истории, а Виссарион – ее начало. У каждой истории есть начало, но не у каждой есть конец, – грустно сказал Ицили. – Дело в том, что Виссарион Ринальди… – он сделал паузу, как бы собираясь с силами, – мой сын…
