Ксанари: Дорога слёз | страница 50
Злость вырывалась из меня стихией. Метель выла вместе со мной.
Девочка, где же ты? Я буду твоим другом, если не полюбишь. Буду оберегать, защищать, давать советы, если в этом появится нужда.
А если я противен тебе, девочка, я стану твоим псом. Буду ходить по пятам, есть из твоих рук, дышать по твоему желанию. Лишь бы ты просто была рядом. Девочка, где же ты?
Юлай ар Дерстанри
Мне никогда не забыть тот день. День, когда Анерика призвала Богиню Нуат. Не забыть, не потому, что девочка решилась пожертвовать своим сыном, ради жизни моего ребенка. Нет, это было чудовищно до того момента, как я увидел его. Онерг, моя гордость! Во что он превратился? Холод глаз, безучастное выражение лица. Я не мог видеть его таким, а посему, выполнил просьбу Анерики покинуть храм.
Позже его слепое преклонение Анерике, полностью вывело меня из себя. Он, как собака шел по ее окровавленным следам. И никто не смел к ним приближаться. Все, кто стал свидетелем странной процессии, оцепенели, боясь пошевелиться. И только когда, Анерика вышла из тронного зала, где оставила Онерга, облегченно выдохнули.
Лиран, который так рвался в храм, замер, увидев жену и брата. Страх, отчаяние и боль застыли на его лице. Как и я, он молча шел до тронного зала.
Стыдно признавать, но я боялся, о чем — либо спрашивать невестку. Боялся даже подойти к ней. Мы молча стояли и смотрели друг на друга.
А затем раздался крик! Крик новорожденного! Он был жив! Ее сын, мой внук!
— Любимая? — будто очнувшись, Лиран в секунду оказался возле Анерики.
Девушка ничего не ответила. Лишь на губах застыла горькая улыбка.
Позже, мы узнали, что Анерика лишилась дара видящей. Но в наших глазах это было малой утратой. Наша семья была бесконечно благодарна этой хрупкой девочке.
Онерг же…он останется таким пока его равная не ответит на его чувства. Как бы я не пытал Анерику и Долега, кроме того, что равная Онерга одна из княжон Эрсарана, выяснить не смог.
Я был тем единственным, кто заходил в тронный зал к Онергу. Лалилэ запретил навещать сына. Потому как столько боли и слез своей равной, просто не мог выдержать. Я никому не позволил заходить к нему. Уже месяц мой сын ледяная статуя. И я не представляю сколько потребуется времени, чтобы вернуть его к прежнему виду.
За своим размышлением не заметил, как ноги сами привели меня в тронный, а в данном случае, траурный зал. К моему удивлению в нем бушевала стихия!
— Иллер ро Нарини, как ты посмела! — я мигом узнал девушку заглатывающую снег.