Фет поднял на меня глаза, пару секунд смотрел неотрывно, как студент на экзамене. Все что знал оттараторил и теперь ждет реакции препода. Примет — не примет, вопросами засыплет, практику предложит, двойку поставит… Эту присказку любила напевать Настури (на Земле ее звали Наташа). Черненькая, коротко остриженная, с классически красивыми чертами лица, тонкая как тростинка, но с выпуклостями везде, где надо.
Я не нашла что бы еще эдакое ляпнуть, поэтому принялась жевать бутерброд. Лат с Вердисом взялись за земные сендвичи так, словно всю жизнь только ими и питались.
— Я должен готовиться к жизни с Оксаной! — хмыкнул зертал.
— А я просто должен готовиться, — загадочно сообщил Лат и добавил. — К жизни неподалеку от Эйли, пока не сменит гнев на милость.
Оксана хихикнула, я сдержала смешок и так мы завершили трапезу.
Студенты уже привыкли, что наша четверка появляется в коридорах вместе. Поэтому особенно не глазели. Так, сворачивали шеи на недопустимые с точки зрения физиологии углы и выпучивали глаза до невозможного с точки зрения анатомии размера.
Похоже, вскоре мы станем главной сенсацией местной желтой прессы — академического интернета. Одна надежда, что Ульяна и тут приложит свои шаловливые пальчики — поставит колонкам сплетен колы и двойки за то, что не попала в газету.
На самом деле, пиковую даму даже пробовали в качестве журналистки. Вот только заметка ее оказалась настолько скабрезной, что краснела Василена Хмелевская — преподавательница по коммуникации. А ведь она — легенда Академии. До статьи Ульяны считалось, что Хмелевскую ничем не смутить. Однажды ей пришлось «налаживать контакт» с оккурами — полупервобытным народом с планеты Зорра, очень похожей на Землю.
Эти гуманоиды походили на древних людей, не признавали одежду и любые воздержания. Могли прямо перед гостьей продемонстрировать, что давно не спаривались с окурром противоположного пола. Ничуть не стесняясь и не прикрываясь. Могли задернуть шкуру посреди комнаты и за ней исправить это недоразумение прямо в присутствии посторонних.
— Мы на минуточку, только белье развесим! — шутливо изображала окурров Вася, как коротко называли Василену. — Юрк за шкуру и давай стонать, кричать, шуметь и ломать первобытную мебель. Это же надо! Разбить каменную табуретку в порыве… развешивания белья. Но я научила их прикрывать… лица после страстных марафонов. Все остальное окурры демонстрировали так часто, что оно сливалось в общую массу, так сказать, ключей и замков.
