— Да, это номер Оксаны Викторовны, — прозвучало на другом конце провода.
— Можно ее к телефону?
— К сожалению, она не может сейчас ответить, — ответил ему незнакомый мужской голос, серьезный и полный усталости, которая бывает только у врачей.
— Почему же? — ему стоило позвонить раньше.
Глава 6
На всех порах сотрудник на должности "правая рука" несся в больницу. По словам врача, начальница просто где-то шла, упала и не могла встать: запасы энергии полностью истощились. Добрые люди позвонили в скорую, но та не смогла откачать ее нашатырем. Срочно привезли в больницу, но ни документов, ни кошелька не было, только бумажная купюра да заблокированный на несколько паролей телефон, до которого не добраться, только если взламывать. Оксану выгрузили и положили в палату с горем пополам. В предсмертном состоянии находилась двое суток, пока ни открыла глаза и ни закричала.
Сейчас женщина лежала грубым обездвиженным мешком на постели и слезно просила вколоть ей обезболивающее. Витаминные капельниц, поставленных, чтобы хоть немного сгладить истощение организма, не хватало. Образ сильной и властной женщины, не подпускающей никого к себе, рассыпался на глазах мужчины. Слабейшая из женщин проливала слезы, хватаясь здоровой рукой за больную, пытаясь совладать с резью, от кончиков пальцев до плеча.
— Что это с ней? — вытягивался от ужаса Аркадий, подписывая документы вместо опекуна. Родных и близких, тем более друзей, у начальницы не оказалось.
— Фантомные боли. Мы сделали МРТ, а также рентген — она полностью здорова, но у нее фантомные боли на нефункционирующей руке, — ответил миловидный женщина-врач, после того, как нашел данные о пациенте через внутреннюю сеть.
Быть так долго сильной, думать лишь о работе, чтобы после свалиться от усталости — не такой жизни желал себе Аркадий. Он позвонил в центр, оповестил, что директор берет больничный, а сам пошел пить чай на первый этаж и думать, что делать дальше, если работдательница скопытиться раньше времени.
Еще два дня посещал больницу как доблестный и верный сотрудник, видел постепенно приходящую в себя женщину, ненавидящую собственную руку. Она была одинока, как и он, а потому никто из близких ее не посещал. В эти дни мужчина думал о сыне, который, наверно, не помнил его уже и не вспоминал. Весь вечер провел в больнице, вспоминая Максимку, храброго, но хладнокровного сына, свою раздолбанную жизнь, пока ни очнулся от легкого прикосновения чуть теплой ладошки. Эта была его начальница, растрепанная, со спутанными жирными клоками волос; ее лицо разбухло от нервов и усталости, а тело оставалось ватным. Никогда его бывшие не выглядели так неопрятно, что даже слегка возмутило его, но после ему захотелось себя прибить из-за дурных мыслей. И он был не таким красавцем, чтобы требовать соблюдения красоты от каждой…
