— Это я! — вдруг с болью отозвалась Аврил. — Я недостаточно хороша!
— Аврил! — возразил Блад. Но сэфэра удержала его, крепко сжав ладонь, которую он сам и переплел с ее.
— Блад, перестань. Умоляю, перестань вести себя так!
— Как? — тихо спросил роугг.
— У тебя есть мое тело, — по щеке сэфэры скатилась слеза. — Хватит вести себя так, словно тебе нужно мое сердце. Я всего лишь сэфэра и знаю свое место. Ты наиграешься и бросишь меня. Уйдешь искать новую экзотическую забаву. А я останусь с разрушенной жизнью и разбитым сердцем… Возьми, что хочешь, но не требуй большего!
— Ты уже осудила меня и вынесла приговор, — наверное, сейчас Блад должен был испытывать боль, но ощущал пустоту там, где должны быть эмоции. — Лишаешь нас шанса из-за предубеждения. Почему тебе кажется, что два одиночества, два разбитых сердца лучше, чем одна счастливая жизнь, разделенная между двоими?
— Потому, что ты и я… это не сработает! — почти с отчаяньем воскликнула Аврил. — Такой, как ты… такая, как я… Мы не можем быть парой.
— Почему? — Блад все не мог понять, откуда растут ноги у ее возражений.
Аврил перекатилась на спину и уставилась в потолок. Что ж, раз упрямый роугг хочет это услышать, она это скажет.
— Потому, что ты сильный красивый успешный… а я сэфэра, — сглотнув, Аврил продолжила, хотя слова приходилось будто выдирать из горла — так они не хотели быть произнесенными. — Ты хочешь себе пару, но твоя пара не такая, как я. Я ущербна. Родилась такой и если ты останешься рядом, то в какой-то момент все равно не выдержишь. В тебя будут тыкать пальцем, будут отказывать в работе из-за меня. От тебя отвернуться друзья. Со временем ты потеряешь богатство и власть, потому, что из-за меня тебе перестанут доверять важную работу. А что получишь взамен? Плохо образованную сэфэру, с которой тебе не о чем будет говорить; с большими долгами; с тяжелым грузом прошлого за плечами, грузом, который однажды снова о себе напомнит. Что ты будешь делать, если встретишь одного из тех мужчин, которые делали со мной что хотели, пока у меня была жара?
— Убью его, — оскалился в многообещающей улыбке Блад. А Аврил захотелось заплакать. Он что, издевался над нею? Или правда не понимает и не слышит то, что она говорит? Теперь ей захотелось его ударить! Хорошенько поколотить упрямого роугга! Почему он так упорно говорит с нею как с равною? Почему смотрит так, словно собрался перед нею преклоняться?
— Я даже детей родить тебе не могу! — прокричала Аврил ему в лицо с отчаяньем, с желанием рассказать самое худшее, чтобы он отвернулся, ушел! Чтобы не видеть, как это благоговение в его глазах смениться разочарованием и ненавистью. Как это обычно и бывает. Лучше быть одной, чем отягощать кого-то своим присутствием, своим существованием.
