— Хорошо, значит, вы не дружили, — сказал Фрэнк. — Это понятно. А дальше этого не заходило? Случались у вас конфликты с Оливией Коллинз? Миссис Соланке?
— Я…
На секунду показалось, что Лили не собирается отвечать правдиво. Но только на секунду.
Но потом она еле заметно кивнула.
— Я бы не назвала это конфликтом, скорее разногласия.
— Ничего же не произошло, — перебил Дэвид.
— Позвольте, — сказал Фрэнк.
Лили неуверенно посмотрела на мужа, потом снова на Фрэнка.
— Она… э… она дала Вулфу мясо.
И Эмма, и Фрэнк нахмурились, но Дэвид улыбнулся и шутливо закатил глаза — ну не о чем же говорить.
— Я знаю, — сказала Лили, и кровь прилила клицу. — Звучит глупо. Но это случалось несколько раз. А мы же вегетарианцы, понимаете…
— Минуточку, минуточку, — сказала Эмма. — Вулф — это кто? Ваша собака?
Лили и Дэвид в ужасе уставились на Эмму.
— Это наш сын, — сказал Дэвид.
— Вот как. — Эмма почувствовала, как шею и уши заливает краска стыда. — Извините меня, я просто… — закончить фразу не получилось.
— И что произошло после этого? — спросил Фрэнк, продолжая разговор. — Вы думаете, она делала это — то есть давала Вулфу мясо — специально, чтобы вам досадить, или вроде того? Поскольку, думаю, если один раз произошло недоразумение, вы бы сказали ей об этом, она бы прекратила, и все продолжали бы жить мирно дальше, без обид.
— Да как сказать… — произнесла Лили. — Сомневаюсь в невинности ее намерений.
— Да брось, Лили, она вовсе не хотела с нами ссориться, — вмешался ее муж. — Да, мы расстроились, но это не значит, что она намеренно добивалась этого. Оливия Коллинз жила одиноко. Вулф к ней привязался, и ей тоже нравилось, что он заходит. Одно время он постоянно к ней ходил. Мы не возражали. А она его иногда кормила. В конце концов, Вулфу тоже неплохо бы взять на себя какую-то ответственность.
— Дэвид, ему же всего восемь!
— Мистер и миссис Соланке, — к облегчению Эммы, перебил Фрэнк. — Давайте постараемся не отвлекаться от сути. Что произошло? У вас состоялся серьезный разговор?
— Это выглядит сейчас так глупо… — сказала Лили.
— Не так уж глупо. Вам казалось, что она сознательно использует вашего ребенка против вас. Уверен, лично я бы на вашем месте разозлился, да и большинство людей, думаю, тоже. Как вы отреагировали?
Лили молчала. Эмма видела, что она замыкается в себе, скорее всего жалея, что вообще подняла эту тему. Но все же подняла, что обнадеживало: стало быть, Лили Соланке не любит врать.
— Так и отреагировала — пришла к ней и сказала, чтобы она больше никогда не давала Вулфу мясо, — Лили говорила твердо, включив профессиональный учительский тон. Эмма почувствовала, что ей хочется подчиниться, хотя давно распрощалась со школой.
