Озадаченно взглянув на Лили, ее муж принялся рыться в кухонных шкафах в поисках кофе.
— Как сказать, детектив. Тот факт, что наши дети вегетарианцы, имеет большое значение. Ведь именно поэтому я отправилась к Оливии с шашкой наголо. Я пошла, намереваясь сказать ей, что если она не уважает выбор, который мы сделали для наших детей, то мы запретим детям проводить время в ее обществе. А она…
— Что она?
— Она обвинила меня в лицемерии.
Дэвид прервал свои поиски.
— Ты мне об этом не говорила, — сказал он.
Лили пожала плечами.
— Я же сказала тебе, мы с ней поругались.
— Да, но ты не говорила, что она обвиняла тебя в лицемерии. Ты сказала, что она тебе нагрубила. И с какой стати тут лицемерие?
Лили замялась, покусывая нижнюю губу.
— Она видела меня в городе, когда я ела гамбургер.
Фрэнк и Эмма удивленно переглянулись. Будь это их первый визит к Соланке, им, возможно, стало бы просто смешно. Но теперь они были в курсе, как серьезно относились к еде в этой семье.
Дэвид застыл в изумлении. И вдруг рассмеялся.
— Ты? Ты ела гамбургер?
Лили смотрела в стол.
— Да. Ела. Роял. С сыром, луком, маринованными огурцами и кетчупом. Восхитительно. И сейчас бы с удовольствием такой съела.
У Фрэнка забурлило в желудке. И появилось неприятное предчувствие, что кофе ему здесь сегодня так и не нальют.
Дэвид смотрел на жену во все глаза.
— Вот это да! Ну, ладно. У меня просто не укладывается в голове, Лили. В смысле, ведь я же именно из-за тебя стал вегетарианцем. Знаешь, все, что ты говоришь сейчас насчет детей, — я не совсем понимаю, к чему ты клонишь. Хорошо, пусть я принял решение за них. Пусть ты не имеешь никакого отношения к тому, что наши дети стали вегетарианцами. Может быть, теперь скажешь, что я и тебя тоже заставил отказаться от мяса? Ведь я помню, как на нашем первом свидании я заказал стейк и как ты смотрела в сторону, пока я его ел. Помнишь?
Лили втянула щеки. Фрэнк уже начинал беспокоиться. Похоже, она с трудом пыталась успокоить дыхание. Вот-вот произойдет взрыв.
— Нет. Конечно же, ты не заставлял меня становиться вегетарианкой.
— Ну так, может, объяснишь тогда, что происходит?
— Еще раз, — перебил Фрэнк. — Давайте все же ограничимся вашим разговором с мисс Коллинз?
Лили поежилась. Фрэнк уже догадался, что между ней и Оливией произошла какая-то глупая и постыдная сцена.
— Она сама нарывалась, — сказала Лили. — Она была не права. Уперлась, и нет чтобы признать это — набросилась на меня. В конце концов… да хоть бы я голая висела на люстре и грызла баранью ногу — какое она имеет право указывать, как мне воспитывать наших детей!
