— Кто отец, знаешь? Данные его какие есть?
Ваня, не пытаясь отстраниться, но и не обняв в ответ, без особого желания буркнул:
— Должны быть. Он мне свою визитку дал, как раз для такого случая.
Парнишке жутко хотелось отмотать время назад, предотвратить залет, но, увы, сделанное вернуть невозможно.
— Я не стану рожать, даже не заикайся, — сказал он с едва различимым, предупреждающим, потенциально грозящим перейти в истерику вызовом гладящему по плечам и спине папе.
Папа снова вздохнул, более чем горько, и разжал руки, отступил.
— Ванечка, — голос родителя жалко дрогнул и сорвался. — Ваня, ты что удумал?!
Ваня стряхнул тянущуюся потрепать по щеке родительскую утешающую ладонь и фыркнул:
— Аборт, разумеется. А ты сомневался? Не переношу младенцев! Рано мне пока!
Папа смотрел наполняющимися слезами глазами, но приблизиться более не пытался. Покусав губу, он качнул головой, отрицая, передумал плакать и предложил:
— Вань. Давай не будем пороть горячку. Срок маленький, конечно, но решать здесь не одному тебе. Ты сейчас спокойно найдешь визитку, потом позвонишь этому своему альфе и расскажешь ему о ребенке. А потом и обсудим. Договор?
Ване не осталось ничего, как выдавить в ответ «договор». Хотя для себя он не сомневался, абсолютно. Аборт, и нечего тут нюни разводить. Впереди еще столько лет свободы, учеба, течки с симпатичными альфачами, интересная, хорошо оплачиваемая работа, а ему про подгузники и коляски толкуют.
Да ни за какие богатства мира он не свяжет себя ребенком! И звонить Сане не собирается, смысл? Деньги на «процедуру» есть, родители не нищие. К тому же, Саня тоже вполне может завести шарманку про оставить малыша. Бррррр.
Собрав использованные тесты, паренек раздраженно швырнул их в мусорное ведро, весь кипя изнутри возмущением, отодвинул с дороги все же пустившего слезу папу и мимо него прошел в коридор, где висела куртка. Зарылся по карманам, вытаскивая автобусные билетики, смятые купюры и прочий накопившийся мелкий мусор. Визитка обнаружилась в последнем проверяемом — известный любому закон подлости.
Папа наблюдал за любимым старшим сыном из некоторого отдаления, мрачный, как грозовая туча, шмыгал носом и периодически промакивал рукавом веки. Вздыхающий Ваня предложил ему на ладони успевший немного потрепаться по уголкам прямоугольничек, но мужчина принимать бумажку не спешил.
— Это ты, а не я, должен звонить, — омега хмурил брови. — Альфач же твой.
Ваня мгновенно окрысился. Вот заладил — твой, твой. Да в курсах он, что не папин и не отца! Ладно. Сам нагрешил, самому и расхлебывать заваренную кашу. Но без Сани, пожалуйста, от него увольте.
