Я достал антисептический спрей и крем алоэ-вера. Затем жестом показал ей, чтобы она дала мне свою руку. Малышка подчинилась, и я потратил свое время, залечивая каждую ее рану, сдерживаясь от того, чтобы спросить, почему она это делает с собой.
Когда я закончил, то убрал аптечку и заметил, что дождь замедляется до мелкого дождика.
–– Хочешь, чтобы я проводил тебя обратно, когда он полностью прекратится?
–– Слишком темно, чтобы возвращаться.
–– Это всего в четырех кварталах.
–– Могу я сегодня остаться в кровати Джонатана? –– спросила она, залезая в нее, прежде чем я смог ответить. –– Мне все равно снятся кошмары, чем больше я сплю в своей приемной семье.
–– Какие кошмары?
Она покачала головой и скользнула под одеяло.
–– Я не хочу об этом говорить.
–– Тогда ладно. –– Я бросил ей подушку, смущенный тем, как она перешла от поиска Джонатана к желанию остаться на ночь.
–– Я не могу снова позвонить в агентство по усыновлению, Кори, –– сказала она несколько минут спустя. –– Это моя шестая семья, поэтому, несмотря на то, что Джонатана здесь больше нет, и я ненавижу эту семью больше всего, я постараюсь не покидать дом ночью так часто.
Она произнесла эти слова, как будто действительно имела в виду сказанное, но мне потребовалось три дня, чтобы понять, что это не так. Она приходила почти каждую ночь, бросала камни в мое окно, зарывалась в кучу одеял на кровати Джонатана и давала ложные обещания, что не будет делать этого на следующий день.
Я иногда дразнил ее и говорил ей, что она «большая задница», заставил ее плакать один или два раза, или ждать слишком долго снаружи, но я никогда не признавался, что мне нравилась ее компания. Мне нравились наши продолжительные поединки в Скрэббл и споры о том, кто был умнее. (Я, всегда).
И я определенно никогда не раскрывал, что, хотя мы с ее братом обещали однажды объединить наши таланты в информационных технологиях и «захватить мир», Хейли стала моим первым настоящим лучшим другом. Не Джонатан.
Хейли: Сегодня
(Наши дни)
Сан-Франциско, Калифорния
Первое, чему я научилась, прежде чем бросить бизнес-школу — искусство лжи. Это была тонкая грань между притворством, что я заканчиваю работу, и тем, что откладываю работу над проектом до крайних сроков. Это искусство также предполагало уверенность в том, чтобы я всегда выглядела заинтригованной и взволнованной в отношении вещей, которые меня не интересовали, и сегодня я применяла на практике последнее.
— Здесь будет ваше рабочее место, мисс Стэтхем, — ассистентка моего брата, Анджела, прочистила горло, показав мне угловой кабинет с видом на залив. — Я имею в виду, мисс Смит. Я буду помогать вам в течение следующих нескольких недель, пока вы не освоитесь.
