— Я интересуюсь драгоценностями, ювелирными изделиями, — проговорила она первое, что пришло в голову. Потом, желая показать себя более заинтересованной в вопросах антиквариата, добавила: — Хотела бы приобрести приличный стул. Можно кресло-качалку. Плетеную.
Дант наморщил лоб, о чем-то размышляя.
— С ювелирными безделушками проблем у вас не будет, а вот насчет стула все сложнее… Плетеные кресла-качалки не залеживаются… Впрочем, кажется, мне известна одна лавка, в которой можно найти то, что вам нужно. Это на Мэгэзин.
— В самом деле? — У нее и в мыслях не было идти туда. Упомянув о кресле-качалке, она просто хотела показать свою серьезную заинтересованность.
— Моя машина за углом. Я отвезу вас туда.
— О, что вы, я не буду отрывать вас от дел, мистер Ромоли. Очень любезно с вашей стороны предложить мне помощь. Но, право же, не стоит. Просто покажите мне дорогу…
— Зовите меня Дант. А насчет моих дел не беспокойтесь, дорогая. Никаких дел у меня сейчас нет.
Поняв, что возражать бесполезно, Анна дала отвести себя к красному «альфа-ромео». Когда они выруливали с оживленной улочки, ей пришло в голову, что она совершила преступную, непростительную глупость, сев в одну машину по сути с незнакомым человеком. Оставалось только гадать, что сказал бы по этому поводу Эдисон. Она не знала, что с ней случится через минуту, но почему-то совсем не ощущала страха. Мягкие манеры и галантность Данта Ромоли вселяли в нее уверенность в нем и вызывали доверие. Она не думала, что может угодить в какую-нибудь неприятную историю. К тому же он ведь был близким другом Ривы Столет. Словом, опасаться не стоило.
В то же время она далеко не была уверена в бескорыстии его помощи. С годами в ней выработалось понимание того, что просто так на этом свете ничего не делается. Она старалась не думать о том, что Дант Ромоли просто может использовать ее для знакомства с Эдисоном. Но возможность этого исключать не стоило.
Ей было легко и Спокойно. Все шло хорошо. Она составила ему компанию — или он ей? — и уже чего-то ждала от него. Может, это ощущение появилось в ней еще при самой первой их встрече, просто было запрятано глубоко в сознании?..
Она пожалела о том, что оделась не самым лучшим образом для встречи с мужчиной. Ее синяя юбка из грубой хлопчатобумажной ткани и рубашка «шамбре» хорошо подходили для теплой погоды, но, даже если считать ее соломенную шляпку с красными полями, все-таки нельзя было сказать, что это гармонировало с белой шелковой сорочкой Данта и его великолепно пошитыми серыми брюками. Галстук и пиджак были оставлены в машине, пока он находился на улице, а рукава сорочки завернуты до локтей. Вообще он держался свободно и непринужденно, как позволяло его элегантное одеяние европейского пошива.
