Телохранитель моего мужа | страница 28
Я сглотнула. В голове на миг зашумело. Я понимала, что вот сейчас, сию секунду, могу получить Именно Тот Самый Шанс выйти из тени, показать себя и навсегда оставить позади технические переводы.
Я любила живое общение. Это была моя стихия, в которой я чувствовала себя комфортно. Да я мечтала не протирать юбку, а приносить пользу на переговорах и встречах.
— Я не услышал ваш ответ, — голос у Маркова немного вкрадчив и опасно мягок. Он и не мог слышать. У меня от перспектив горло сжалось.
— Да, всё верно, — удалось произнести слова спокойно и без дрожи. Голос меня не подвёл. Не трясся осиновым листом, не срывался. Получилось даже с некоторым достоинством, словно я знаю себе цену, а поэтому спокойна.
— Завтра у нас важная встреча с немцами, — произнёс Алексей Степанович, задумчиво разглядывая меня. Ему не хватало увеличительного стекла.
Сомнение. Спокойное равнодушное сомнение. Если бы мог, он выбрал бы лучшее. Но лучшее свалилось в неравной борьбе с гриппом. А мне двадцать шесть — я его прекрасно понимала: в таком возрасте вряд ли у меня был выдающийся послужной список или отличный немецкий, тем более, что требовался немецкий не просто разговорный, а специфический, узконаправленный. Я слишком хорошо представляла, о чём может идти речь. За три месяца переводов технических текстов и дурак бы понял.
— На безрыбье и рак — рыба, — мерил меня глазами Марков. — А я люблю рисковать. Завтра и посмотрим, чего вы стоите, Катерина Санина.
Мои имя и фамилию он произнёс по слогам. И рукой махнул, мол, на выход, но, уходя, я каждым позвонком чувствовала его взгляд. Мужской. Заинтересованный. Александра утверждала, что он не крутит с подчинёнными. И я терялась, потому что явно чем-то привлекла внимание великого начальства. На свою беду. Но тогда я ещё не понимала, что значит внимание такого крутого мачо, как Алексей Марков.
11. Рина
Важная встреча тогда прошла так себе. Мне не хватало опыта, но хватило выдержки, а главный немец почему-то был терпелив, хоть в лице его читалось чванливое высокомерие.
— У меня дочь вашего возраста. И я вдруг подумал, что кто-то может быть с ней невежлив лишь потому, что она ещё не имеет достаточного опыта, — признался он на дружественном ужине, где, крепко приняв на грудь, его потянуло на откровения.
— Вы умеете располагать к себе людей, Катерина Санина. Есть что-то такое в вас… беспомощно-жалкое, но очень притягательное.