— Не смогу. Но зато смогу не давать тебе видеться с дочерью, — улыбнулась Марина. — Я могу за пять минут настроить Лизку против тебя так, что она будет с поросячьим визгом убегать от твоих рук. Хочешь развод? Забудь о дочери. Я сделаю всё, чтобы она возненавидела тебя. Очень и очень быстро.
Я подошёл к жене и сжал её запястье. Сильно и крепко. До синяков.
— А-а-а-а… Больно!
— Не впутывай мою дочь.
— Она и моя тоже! Моя! Я сдохну, но испорчу тебе жизнь. Я отравлю тебе всё, расскажу Серёге, что ты хочешь трахнуть его жену. Расскажу!
Я влепил пощёчину. Голова Марины откинулась назад, из лопнувшей губы потекла струйка крови.
— Бить будешь? Давай, бей! Ну же! Бей! — крикнула Марина, срывая с себя халат.
Обнажённая, пошла на меня, ударяя ладонями по груди.
— Давай, прикончи меня! Убей, ну же. Ты умеешь убивать!
— Оденься. Тебе не к лицу истерика.
Развод с женой я пережил бы спокойно. Но разрыв с дочкой? Нет, ни за что.
Я вошёл в спальню, любуюсь её мирным личиком. Пухлые щёчки, тёмные, немного кудрявые волосы, сбившиеся на одну сторону.
Моя маленькая принцесса, верящая, что папа может всё.
Я на самом деле могу плюнуть и положить хер на всё, кроме слёз дочурки.
прошлое
Моя жена сказала, что Серёга — вечный солдат. В этом она оказалась права.
Серёга обещал бросить службу, но его туда тянуло. То ли опасностью, то ли возможностью хорошего заработка, то ли страхом не устроиться здесь.
Хотя я раньше ему предлагал заняться делами на фирме вместе со мной, но сейчас перестал это делать.
Со своим личным интересом, разумеется.
Если Серёга рванёт на очередное задание, лучший друг присмотрит за его жёнушкой. Подбирая слюни, жадно обгладывая взглядом и с вечным стояком в штанах, но позаботится.
Так, как она это позволит, разумеется.
Ира не рассказала мужу о нашем маленьком секрете. И в моей голове это был стежок. Всего один, крохотный стежок, но выполненный ярко-красным.
Там, где нас уже соединило и не разрывается.
Серёга говорил, что они и Ирой жили душа в душу. Не без ссор по пустякам, конечно. Чаще всего они ссорились из-за его работы. Иру, как говорил Серёга, насквозь прошибало страхом за его жизнь. Но не бросал, хотел подзаработать как можно больше.
Возможно, это было по-скотски — желать жену друга. Не просто друга, но того, кто спас мне жизнь.
Серёга мог и не рисковать, не оставаться со мной и уж тем более не тащить на себе.
Свидетельство моего долга, который я вовек не могу оплатить, кривым росчерком шрама отмечено на моём животе.
