— Изира? — сонно спросил меня голос Дирлиха, рука, прижимающая меня спиной к тёплой груди, дрогнула. Я осторожно извернулась в руках Дира, предварительно глянув на накрывающее нас моё любимое мягкое одеяло. Жарко было из-за него и объятий супруга.
— Доброе утро, — что ещё можно сказать, проснувшись ото сна?
Дирлих сонно глядел на меня, словно не мог поверить, что я действительно лежала и слабо улыбалась ему. Потом, как очнулся, крепче прижал меня к себе, зарылся носом в чистые светлые волосы, которые, как мне следует догадаться, он недавно вымыл, как и моё тело, потому что неприятного запаха от себя я не чувствовала. Жаркие ладони мужа скользили по спине.
— Ты очнулась, — в голосе мужа слышалось неприкрытое облегчение, и он говорил со мной почти с тем же благоговением, что и Дирлих во сне. Будь я прежней, я бы насладилась этим в полной мере, осознавая, что это реальность, однако… Я кое-что знала и не могла притвориться, что это не пробилось сквозь мой зачарованный сон. Хотя и не осуждала Дира.
— Ты целовал Линаину, Дир? — спросила я, подняв голову и ловя взгляд красновато-карих глаз.
И уловила в них именно то, что боялась, хотя и ожидала уловить. Знакомое выражение, когда кто-то осознаёт, что провинился перед тобой, выглядит, как побитый жизнью щенок и потому его хочется простить. Пожалеть. Принять. И если на первое и второе я была способна, то на третье всё же нет. Слишком сильно было накопившееся за время сна разочарование в том, кого я избрала любимым, думая, что нуждаюсь в нём. Как доказали все чрезвычайные ситуации в Карточном Королевстве, я вовсе не нуждалась в рыцаре.
Я прикрыла глаза и слепо потянулась губами к губам супруга. Соприкосновение было полно горечи, обиды, тех слов, что мы говорили друг другу, и тех, что не сказали.
— Значит, целовал, — прошептала я, разрывая поцелуй. — Я всё же надеялась, что мне пригрезилось.
— Ты могла нас слышать? — спросил Дир, проводя рукой по моей щеке ласковым жестом. Для этого нам пришлось слегка откатиться друг от друга. Дышать стало легче, хотя мне слегка не хватало ушедшего и привычного тепла. — Тогда ты слышала и другое?..
— Не всё, — голос после сна звучал слабо, — но я слышала ваш разговор с Линаиной. Не знаю, какой из множества. Не думала, что чувство вины настолько тебя терзает.
Хотела я того или нет, но мои слова всё равно прозвучали обвинительно и обиженно.
— Изи, ты ведь и сама…
— Да-да, я знаю, в нашем браке любовью изначально не пахло, — отмахнулась я, приподнимаясь. Дирлих подложил мне под спину подушки, и я поблагодарила его. — Но я думала, что со временем. ты увидишь во мне любимую женщину, как я увидела в тебе любимого мужчину. Я терпела твои постоянные взгляды в её сторону, ненавязчивые дружеские прикосновения, но поцелуй. У меня есть гордость, Дир.
