— Ночь, темно, спи! — засмеялась она, подворачивая края одеяла. — А то унесет тебя дикая гарпия в далекие дали!
Берси перестала копошиться и замерла.
— С тобой мошно? У меня пот кловатью кумо делутся, — пробурчала она. Аньель слезла и стянула одеяло.
— Копыта только мои не трожь, и ладушки, — откинулась на подушку и укрылась. — И рога. И хвост. И уши, — принялась добавлять она, когда девочка забралась под одеяло рядом с ней. — И вообще не трогай меня.
— Не тло-о-огай меня, — театрально протянула Берси, сворачиваясь в клубочек. — Пусть тепе плиснится улей с медом.
— Да не приведи Самсавеил, — Аньель передернуло. — Это тебе пусть улей снится.
— А тепе токта што?
— А мне — ничего, — повернувшись спиной к мишке, Аньель поджала ноги и положила руку под щеку.
* * *
Тайгон сосредоточенно перебирал упругие нити паутины и наблюдал, как от малейшего движения колыбели раскачиваются, баюкая нерожденных. Это оказалось гораздо сложнее, чем он думал, но понимание механизма пришло весьма быстро. Паучьи нити мало отличались от нитей, что он создавал сам, из энергии, вот только они не подчинялись разуму — только рукам.
— Слева три пропускаешь, — поправила Ева, подойдя под руку. Узел нитей, растянутых в одном из гротов, качнулся — пропущенные три дернулись сами по себе.
— Я пытаюсь, — огорченно выдохнул Тай и снова принялся возиться с паутиной, стараясь не потерять концентрацию. — Это сложно.
Ева рассмеялась и, тронув лигра за локоть, протянула плошку с ухой.
— Отвлекись, колыбели я могу качать и сама.
Тайгон, приняв еду, послушно отошел. Но паутина не остановилась, нити продолжали натягиваться и сжиматься, раскачивая узел и колыбели. Еве для этого не требовалось даже касаться своей работы.
— Меня кое-что тревожит, — осторожно спросил Тайгон, отхлебывая горячее. — Но это не очень этично спрашивать с моей стороны.
— Ты уже спросил, — Ева взглядом проверяла нити, одной из них готовила замену.
— Самсавеил не прилетает к вам? — почти что скороговоркой произнес Тай, отвернувшись.
— Сюда — нет, — паучиха мотнула головой. — С его крыльями это может привести к катастрофе, он только мешает. Сэм просто не спускается к ним, — она укрепила надорванную паутину и удовлетворенно хмыкнула.
— И нас избегает, — протянул Тай и невольно улыбнулся. — Тора бы точно захотела с ним поговорить.
— Ему не до вас. Да и занят он, возвращается лишь ночами, и то не каждую, — паучиха осторожно перебрала в пальцах оставшиеся нити и, не найдя надорванных, оставила их.
