Перелистнул страницы вперед и назад — еще пометки. Но неразборчиво. Хотя если приглядеться…
Ключ в кабинете провернулся. Раун застыл, боясь даже вздохнуть.
Он пытался вслушиваться в шаги, чтобы понять, пришла ли это служанка или сам император. Но ответом послужил только звук открывающегося ящика стола и коробочки с кофе. Лион.
А значит, император уйдет не скоро. Наверняка побудет здесь до совета. И можно было бы дождаться его, но фактотум просто обязан явиться раньше и все подготовить. Пренебрежение обязанностями Изабель явно не проигнорирует.
Раун с сомнением оглядел книгу еще раз. В воспоминаниях ничего не всплывало, как ни крути. Древний кошачий не поддавался переводу, суть ритуала ускользала от понимания. Может, оно и не было важным. Ворон хмыкнул — а что же тогда было?
Скрипнул стул-жердь Лиона, лишний раз подтверждая, что император остался в кабинете надолго. Раун вернул книгу на место, попытался вспомнить, не оставил ли следов в кабинете. Должно быть, нет, ничего ведь не трогал и с места не сдвигал. Только портьеры, но они должны были вернуться на место, как только дверь в спальню закрылась.
Зато в заброшенной комнате наследил порядочно, потревожив годами лежавшую пыль, и тут уж даже не отвертишься и не прикроешься, подослав служанку с уборкой. Раун осторожно прошел к окну, задумчиво провел рукой по раме — щели пропускали прохладный весенний воздух, высохшая белая краска наверняка начнет трещать, стоит только потревожить. Бесшумно тут не выйдешь. И нет бы у императора с возрастом появилась глухота, но над ястребиным слухом и зрением время было не властно. Оставалось только бежать. И как можно быстрее, даже не заботясь о том, насколько все выйдет тихо.
Решившись, Раун резко дернул щеколду высоких окон и ногой распахнул ставни. Противно заскрипели ржавые петли и позволили открыть окно лишь на немного. Но ворон, все же, смог протиснуться наружу.
Крылья удержали, но ветер швырнул на окно. Раун с усилием захлопнул его и, взмахнув крыльями, взмыл в небо. Обогнул крышу замка и спрятался за башней. Кажется, пронесло.
Сердце билось громко, заглушая все звуки. Но даже сквозь его грохот Раун услышал, как распахнулось окно императорского кабинета. Единственное, на что он рассчитывал, что Лиону не придет в голову вылезать наружу, благо, небольшое окно кабинета не было приспособлено под вылеты — весьма маленькое.
Раун сполз по стене башни и с облегчением выдохнул. Он ничего не узнал, но стало как будто легче. Лишь бы только никто не заметил, что ворон там был. Но ведь он предусмотрительно не оставил никаких следов! Никаких, кроме поднятой пыли, протертых камзолом и крыльями полов и распахнутых штор.
