Нойко кивнул, Охотница переступила через кучу оружия и мягкой поступью направилась к нему. И была в ее движениях некая неловкость. Руки машинально водили по бедру, плечо чуть подрагивало. Она Остановилась прямо перед цесаревичем и медленно, будто нарочно, показывая безоружные руки, положила ладони ему на плечи.
— Нойко, — выдохнула она. Он посмотрел ей в глаза.
Ловкие пальцы обхватили горло. Ударом ноги меч отбросило в пень. Колено прилетело в солнце. А согнувшейся от боли ангел остался стоять, уткнувшись носом в живот Кираны, повиснув лишь на ее ладонях. Она насилу подняла Нойко и тихо отчеканила на ухо, пока он пытался хотя бы вздохнуть.
— Ты. Правда. Думаешь. Что я. Без оружия. С тобой. Не справлюсь?! — и отпустила.
Он рухнул ей под ноги, запоздало подтянул колени к груди и тяжело, урывками, выдохнул. Все четыре сложенных крыла дрожали. Охотница переступила через них и села на землю.
— Зачем ты служишь ей? — прохрипел он, когда смог нормально дышать и не морщиться от каждого вдоха.
— Не поняла вопроса, — Кирана мотнула головой, тряхнув короткой челкой.
— Почему ты служишь Изабель? — он привстал на локтях и посмотрел на нее в упор. — Почему?
— Потому что она — императрица, — пожала она плечами. — Это моя работа, Нойко.
Он понимающе кивнул и тут же усмехнулся.
— А если бы она не была императрицей, ты бы ей служила? — спросил он, с удовольствием отметив каверзность вопроса.
Но Кирана ответила просто.
— Я уже служила не императорской семье, а Люцифере. Хватит с меня.
Усмешку смело с лица цесаревича.
— Нет, ты не понимаешь, — он облизнул пересохшие губы, сглотнул. — Пошли со мной. Я ведь император, ты…
— Ты будешь императором, но сейчас ты цесаревич. Беглый четырехкрылый херувим. М-м, мой мальчик? — хмыкнула она и поудобнее села, опершись спиной о пень. Меч лежал в его корнях, но ничуть ей не мешал.
— Но я иду к Люцифере! — бросил цесаревич и улыбнулся, помня из учебников истории о том, как Люцифера, Алиса, Кирана и Лион выиграли войну все вместе. — Люцифера сильнее всех, ты же знаешь, ты же помнишь. Она защитит тебя от императрицы, если ты уйдешь. Она от кого угодно защитит!
— Нойко, милый, — Кирана наклонилась к нему и жалостливо посмотрела в глаза. — Она мертва, понимаешь? Люцифера мертва. И она меня не защитит, она не сможет. Она не такая. Она убила мою сестру, Нойко.
Ее ласковый голос казался излишне слащавым, будто она говорила с маленьким неразумным ребенком и просила его вернуть игрушку. Нойко от негодования вскочил и сжал кулаки.
