Выбитые бревна в три обхвата красноречиво говорили о попытках животных спастись. По другую сторону от них почва была с четкими отпечатками больших лап, может, кому-то из зверей удалось вырваться? Кокотона быстро оглядел длинный след, недалеко лежали две туши. Даже с этого места было понятно – трупы.
"Нужно запастись мясом…" – единственное, что пришло в голову касику. Еще дальше лежал один чималь. Кокотона подбежал к нему и осмотрел: у животного обожжены ноги, мощные когти обломаны, но раны с запекшейся кровью забил пепел. Это радовало – путь инфекции закрыт, зверя удастся спасти. Только бы остались живы ах-ток[13] и погонщик!
Чималь поднял голову и посмотрел на Кокотону. Из четырех грозных бивней целыми был только один, два обломаны, третий болтался, раздражая и причиняя ему боль. Морда животного потеряла угрожающий вид и выглядела жалкой. И рык раненного зверя стал протяжным, потеряв высокие ноты, казалось, животное просит спасти от неимоверной боли.
– Сейчас, дорогой, я найду ах-тока, и он тебе поможет! – отбросив страх перед когда-то грозным зверем, Кокотона подошел ближе и рискнул погладить ноздри животного – единственную часть тела, не защищенную пластинами. Чималь шумно выдохнул, обдав ладонь касика теплом. Его успокоил голос человека, а прикосновение подарило веру на скорое освобождение от мук. Моргнув мутным темным взглядом, зверь закрыл глаза, демонстрируя веру и готовность потерпеть.
– Где погонщики чималей?! Немедленно сюда, зверь жив! – пожар поглощал постройки, издавая протяжный гул, но касику удалось крикнуть достаточно громко. Ждать пришлось недолго, отряд амини буквально притащил под руки перепуганного медика и единственного живого погонщика. Их нашли под завалом ахточи. Обслуживать чималей шли амини беззаветно влюбленные в животных, поэтому, прекратив потирать ушибленную голову, погонщик забыл о себе, и с жалобными причитаниями бросился обнимать зверя. Тот отозвался протяжными, какими-то совсем уж человеческими стонами и вздохами. Ах-ток же, человек среднего возраста, видно, всю жизнь провел в войсках, повидал немало, а потому без лишних ласк и разговоров, разложил на земле все, что было из медикаментов, и произнес:
– Как хотите, но держите зверя. Ему будет больно! – амини бросились в рассыпную на поиск веревок.
Кокотона кинулся в сторону другого загона. Там огонь подползал к самому высокому строению в гарнизоне, покрытому решеткой из бревен. Это было жилище домашних, прирученных шестикуалей.
