— Зи!
Нет ответа.
— Пора вставать, Гортензия! — серьезностью интонаций я бы, наверное, посрамила секретаря Верховного Суда. — Блинчики мечтают быть приго…
Сомнительная шутка застряла в горле. Сознание словно разделилось на две неравные части. Большей овладел ужас, лишив дыхания, приклеив ноги к полу. Меньшая же холодно и бесстрастно отмечала детали представшей моим глазам картины: тело Зи лежит в постели на спине, руки вытянуты вдоль туловища, лицо… лица нет, только алое месиво, поразительно, леденяще опрятное. Непостижимо, как удалось нанести такие раны, не забрызгав кровью стены и кровать. "И кому удалось," — вступила моя проклятая склонность все анализировать, прибавив к деталям запертую входную дверь и распахнутое окно. Вопросов "Почему?" и "За что?" не было, зато был список номер два — тех, чьи преступные планы мы с Гортензией вольно или невольно разрушили.
В открытое окно влетела муха и закружилась над телом.
"Она не может вот так лежать. Ты не можешь вот так стоять и ничего не делать."
Муха мерзко жужжала над телом Зи. Было бы ложью сказать, что шаг в сторону кровати не стоил мне чудовищных усилий. Впрочем, оно и к лучшему, что не ушла далеко от двери, — успела схватиться за нее и не упасть.
— Кыш, дрянь такая, — невнятно сказало тело и помахало в сторону мухи руками. И тут сквозняк, лениво колыхнув занавеску, наконец донес до меня запах.
Ягоды.
— Дура! — от моего крика не только муха и Гортензия шарахнулись кто куда — даже голуби улетели с окрестных крыш. — Проклятая дура!
— Ч-чего? — перепуганная Гортензия таращилась на меня, машинально стирая с лица остатки раздавленной клубники. Большая ее часть брызнула во все стороны, когда Зи вскочила, так что ни кровать, ни стены уже нельзя было назвать опрятными. — Что случилось?!
Меня разобрал истерический смех. Сил на объяснения не было.
— Эээ… Ты из-за этого расстроилась? — Зи протянула ко мне руку с красной кашицей, стекающей между пальцев. — Я взяла всего несколько штучек, тебе осталось достаточно, не волнуйся. Нет, подожди, — она подошла ближе и внимательно на меня посмотрела. — Ты бы не стала кричать из-за такой ерунды, а если б и стала — то вчера, не сегодня. Что в таком случае… — Зи прижала палец к губам, размышляя: беспомощный, совершенно детский жест.
"Склонность анализировать заразна," — мелькнула не к месту мысль, вызвав у меня очередной нервический смешок. Впрочем, он тут же оборвался: в дверь энергично стучали, прямо-таки барабанили. Судя по взволнованным голосам за дверью, на крики приковыляла помощь: консьерж и еще один старик — наш почтенный сосед справа.
