— Звщитные, для гарантированного освещения, — пояснил Анатолий, кивнув на них. — Включаются сами, по таймеру. Если, не дай бог, перегорят, зови мастера немедленно — ремонт бесплатный. Я сейчас, — добавил он безо всякой паузы и вышел. Саша села на пол прямо посреди комнаты. Ее уже не пугала перспектива спать на паркете. Хотелось только остаться наконец одной и тихонечко повыть.
Вернулся охранник, внес в комнату видавшую виды раскладушку. Та изрядно попахивала бензином и прочими гаражными ароматами, но еще вполне могла послужить. Поверх нее Анатолий торжественно водрузил старый металлический чайник.
— От меня, — кивнул он на вещи. Саша встала. Растерянно улыбнувшись, оглядела подарки. — А если одна боишься, я с тобой побуду, — охранник подошел к ней вплотную, почти притиснув к стене. Он был выше Вадима, значительно массивнее, и благоухал немногим лучше подарка.
Похолодев, Саша осознала, что за вонючую раскладушку от нее ждут расплаты натурой. Что-то надо было делать, делать быстро и умно, потому что варианты "убежать" или "отбиться" погибли, едва родившись.
— Серьезно?! Без шуток?! — воскликнула Саша, подавшись Анатолию навстречу так, что едва не врезалась ему в грудь. — Я — существо из другой Вселенной. Женская особь из мира, о котором вы ничего не знаете. Вдруг мой вид во время спаривания откусывает партнеру голову? Вы об этом подумали? А еще я — возможный носитель смертельных заболеваний! Зря, что ли, сдавала кровь орнитологу?
— Не хочешь — так и скажи, — буркнул охранник и ушел.
***
Окно, выходившее в переулок, формально оказалось балконом — эдакая помесь французского с нижегородским, заплеванная совами. Затащить труп холодильника или кучу лыж туда не удалось бы, но постоять, наслаждаясь свежим вечерним воздухом — вполне.
Отдышавшись и успокоив пульс, Саша выставила раскладушку проветриваться и прошла по квартире, мстительно выключая все, что только возможно. Фонаря перед окном вполне хватало, чтобы читать, не напрягая глаза. "Записаться в библиотеку", — поставила Саша мысленную галочку. — "Узнать, кого, кроме несчастных ворон, здесь считают вселенским злом".
Ночь тем временем потихоньку вступала в свои права — если это издевательство над здравым смыслом, конечно, считалось ночью.
Пока она спасала мир от светового загрязнения, на балкон прилетел чей-то филин и уставился на нее круглыми глазами, отливавшими в сумерках красным.
— Кыш! — ни на что особо не надеясь, сказала Саша. Филин зашипел, как сердитый кот.
