***
Прошло больше часа с момента ее прогулки…
Из-за угла дома появился Алексей и бегом направился к Милене.
— Эй, ну почему ты спряталась? Я же дал тебе ключ и просил войти в подъезд, открыть передо мной лифт, неужели так сложно? Я к другу должен был заскочить. Вернулся, а тебя нет! Испугался, что ты попала в беду.
— Лифт? — Ее глаза были огромными, и снова перепуганными, как у ягненка перед закланием.
— Ты что, лифт никогда в жизни не видела? Боже, ну и тупица… — Он и сам не понял, как из его уст вырвалось это гадкое слово, просто депрессия навалилась удушающей черной волной, и он боялся… боялся заботиться об этой девчонке, которая словно свалилась с неба, которая занимала все его мысли с первого мига встречи… он боялся влюбиться с первого взгляда, хотя и не верил в такую возможность, поэтому ощетинился, словно ежик — иголками, но… Но она ведь не знала! И мысли его не читала. Ее медовые глаза наполнились слезами, и она осторожно, чтобы не стукнуть о приборную доску слишком громко, положила ключи, которые Лекс дал ей минуту назад, позорно сбежав в ближайший киоск во дворе — купить минералки.
— Милена, прости, я совсем не то хотел сказать… — Она промолчала — впервые за то время, как они познакомились, и так же молча отодвинула его в сторону, сбросив с плеч его рубашку, зашагала вперед, спотыкаясь в своих несуразных, ярко-розовых кроссовках, поднимая клубами дворовую пыль. Сердце Алеши тоскливо сжалось, а внутренний голос поспешно брякнул:
«Ну вот, успел все изгадить, благодари теперь себя, галантный джентльмен!»
— Милен, подожди! — Он бросился бежать за ней, но она, словно пугливая лань, почуявшая погоню, ускорила шаг, постепенно прибавляя скорость. Алексей мысленно ругал себя, ее, собственную совесть, вовремя не заткнувшую ему рот, представляя, как со стороны по-идиотски смотрелась картина — девушка в красном платьице и в кроссовках «а-ля эмо» на босу ногу, бегущая так быстро и грациозно, что казалось, вот-вот и она оторвется от земли, и он… Придурок, сумасшедший, несдержанный на язык медведь, переваливающийся с ноги на ногу, пытающийся догнать почти летящую «амазонку». Все окончилось, как и следовало ожидать, плачевно — под ноги Лексу попался красный грузовик, сиротливо брошенный детьми посреди двора, и… Да, с самого детства он так сильно не брякался оземь. Перед глазами взметнулись искры, и на миг мир потемнел, теряя привычные очертания… а потом лодыжку пронзила нечеловеческая боль, такая, что он застонал — хрипло, как раненый зверь, пытаясь сдерживаться. И как издалека, услышал испуганный возглас Милены. Теперь она бежала не от него, а к нему…
