— Потому что… скучно. Каждый день слишком спокойный и счастливый… мне кажется, словно моё сердце загнивает.
Гравэл изумлённо вздохнула:
— Что за роскошные вещи ты говоришь? Да ты представляешь, как ценны эти спокойные дни? Да сколько тяжких испытаний нам пришлось пройти ради такой жизни… — сказав это, девушка остановилась. — А что… мы прошли… ради неё?
И в следующий миг Гравэл бросила взгляд на Кидзуну, словно разыскивая ответ.
«Гравэл?»
Парень ощутил дискомфорт от её растерянного выражения лица.
— В чём дело, Гравэл? Это всё… из-за того, что мы, команды сердце-гибридных приводов, сражаемся с дьявольскими оружиями, появляющимися из Проходов, не так ли?
— Д-да. Верно… ага. Именно так.
Несмотря на такой ответ, Гравэл обняла себя, словно её беспокойство лишь возрастало. Её состояние, очевидно, было странным. Чтобы успокоить девушку, Кидзуна нежно прикоснулся к её плечам.
— Ты в порядке? Может, устала от чрезмерной тренировки?
— Ага… наверное.
И всё же казалось, что её тревога не прошла. Гравэл положила голову на плечо парня, и её тело прижалось к нему, словно ластилось. Алдэа уставилась на прижавшихся друг к другу ребят. Новая эмоция, преодолев тревогу, вспыхнула внутри неё.
— Я ненавижу скуку, но больше всего меня злит…
Алдэа схватила Кидзуну за воротник.
— Э, пого…
— Когда вы двое флиртуете, игнорируя меня!
Тело парня высоко взмыло в воздух, как будто само пространство исказилось.
— Прошу прощения…
Придерживаясь за ушибленный бок, Кидзуна открыл дверь медпункта.
— Да-да. Ах, что случилось?
Отдёрнув окружавшую кровать штору, показалась школьная медсестра Ландрэд. Она носила белый халат поверх рубашки и узкой юбки.
Кидзуна невольно сглотнул. Хотя он и подготовился морально, но всё же оказался поражён. В конце концов, рубашка не могла сдержать её невероятно огромную грудь. Из-под расстёгнутых пуговиц проглядывала ложбинка бюста и кружевное бельё. Ему хотелось воскликнуть, что размер рубашки не подходил ей, однако странным казалось и то, что на талии она сидела как надо. И ещё узкая юбка, которая прикрывала объёмные бёдра, тоже выглядела слишком маленькой. Безусловно, если бы кто-то сел перед ней на стул во время медицинского осмотра, то ясно бы увидел её трусики. А роскошные ноги в чёрных колготках источали изумительную непристойность.
Она выглядела сногсшибательно, сколько бы раз он не сталкивался с ней. Редко, когда слово роскошная так сильно подходило человеку. Не будет ошибкой сказать, что огромная грудь, которая гордилась чувственными изгибами, являлась первым номером в Атараксии. Такую сексапильность можно было даже назвать насилием.
