Граната уже у меня в руке. Остаётся убрать предохранитель и забросить блестящую грушу в отверстие. Сейчас там станет очень ярко. Ослепительный голубой свет различим даже сквозь фильтр забрала и закрытые веки. Как только интенсивность начинает стихать, открываю глаза и поднимаю оружие. Пора.
Вой стоит такой, что даже защитная система начинает сбоить. Тени мечутся вокруг и приходится вертеться юлой выцеливая быстрые силуэты. Кочет дёргается почти непрерывно, но выстрелов я не слышу из-за оглушительных криков. Впрочем, они не перекрывают нашу оживлённую беседу. Правда, разговор состоит всего из одного слова:
— Движение!
— Движение!
— Движение!
Надежда, в конце концов, прорывается к окну и срывает наслоения тряпок. Куски одеял, штор и ковров летят на грязный пол. Потом Кротова отступает и несколько раз палит в заколоченный досками проём.
К этому времени мы с Фёдором прекращаем стрелять. На полу, среди остатков мебели, куч тряпья, свёрнутых в подобие гнёзд и человеческих костей, лежат трупы. Итак, что у нас?
— Дюжина опарышей, — докладывает Фёдор, переступая через распластанные тела, — и парочка упырей. Лёня, приступай.
Опарыш — бледная немочь, безмозглая и почти не опасная. Низшая каста, можно сказать. Могут причинить вред, набросившись толпой на безоружного человека. Так обычно и поступают. Достаточно одного попадания спецзаряда, чтобы отправить к Дракуле. Упыри, эти — опаснее. Они способны мыслить, а их рефлексы значительно превышают возможности обычного человека. Застрелить упыря недостаточно, потому как чёртова зараза способна некисло регенерировать.
Снимаю с набедренного крепежа наш специнструмент — широкий длинный нож с алмазным напылением и отрубаю две уродливые плоскомордые головы. Каждая тварь издаёт недовольное шипение и содрогается в конвульсиях. Пока всё. Остальное доделает группа зачистки. Работа у пацанов тоже — не фонтан: собрать смрадные трупы и доставить в лабораторию.
— Здесь чисто, — бормочет Фёдор, — Егор, что у тебя?
— Пока — тихо, — откликается тот, — Какое-то шебуршание за дверью прямо по курсу. Они тут уже начали пол ковырять.
— Значит мы — вовремя. Идём дальше.
— Признаков гнезда не видно? — интересуется Зина, — А то мне тут какой-то мудень в жопу дышит. Подполковник.
— Только спальники опарышей. Всё, не отвлекай.
Понять, что из себя представляла следующая комната, до начала инцидента, уже невозможно. Сейчас помещение напоминает лабиринт из сдвинутых шкафов, поставленных на бок диванов и чего-то непонятного, похожего на лабораторный щит. Чёрт, да это же — поваленный рояль!
