Короткий укол в шею и пустая ампула отправляется в своё гнездо: учёт-с. Попробуй не предоставить медблоку использованную тару — гарантирована куча писанины и отстранение от операций до выяснения. Как говорит Степаныч: кому нужен этот геморрой?
Минуту все стоят, ожидая. А потом мир точно наезжает на тебя, становится ярче и чётче. Надпись: «Ленка — шалава» и рисунок мужского полового органа на стене приобретают новые глубины и теперь я могу видеть капли крови на ступенях. То ли следы бытовухи, то ли поработали наши подопечные.
Усталость тоже исчезает, а вес амуниции словно уменьшается вполовину. Похмелье будет жёстким: с головной болью, ноющими мышцами и разноцветными кругами в глазах. Почему всё хорошее в этом мире имеет свои тёмные стороны и неприятные последствия? Это же просто нечестно!
— Все в норме? — Фёдор внимательно смотрит в лицо каждому и получив утвердительный кивок, командует, — Тогда — вперёд.
Оставшиеся этажи проносятся так быстро, что едва успеваешь сообразить: мы на месте. Впрочем, даже без полустёртого черепа на распределительном щитке можно определить нужный этаж. Специфика работы.
Знакомая вонь скользит по ноздрям, вызывая смешанное ощущение отвращения и любопытств. Странный запах не с чем сравнивать, он — один такой и его ни с чем не спутаешь.
На этаже — почти полная темнота, что никого не удивляет. Тут даже СУР не поможет, приходится использовать обычное оборудование. Щиток шлема превращает тьму в светящийся сумрак, где лениво плывут огромные пылинки, напоминающие чёрный снег. Теперь становится видно, что пол покрыт густой россыпью тёмных капель. Около шахты лифта проходит широкая полоса засохшей жидкости и заканчивается взрывом брызг на двери подъёмника. Тут всё ясно.
Егор, как огромный кот крадётся в центр коридора и пальцем указывает на огромную рваную дыру в стене. Отверстие точно выбито в прочном бетоне каким-то строительным инструментом. На самом деле его проделали острые зубы. Так всегда: сначала они полностью осваивают ярус и, если не остановить, начинают распространяться вверх и вниз.
Пока Хоменко изучает проход через прицел, Фёдор кивает и мы, один за другим, становимся около двери, которая должна вести в угловую квартиру. Все отлично знают; у кого — какая задача. Известно это и мне.
Полотнище бомбы оплетает металл в районе замка и на несколько секунд вспыхивает тусклым багровым светом. Мы прижимаемся к стенам, а Егор отступает к самой дыре, продолжая изучать её чёрные глубины.
